«Гриша Любит Грушу». «Стресс»

Московский квартет неостросоциальной песни представляет новый альбом — про Москву, йогу, айфоны, «Ашан» и «Икею»

текст: Денис Бояринов
Detailed_picture 

Московская группа «Гриша Любит Грушу» мало того что сочиняет песни на русском языке, но еще и старается нашпиговать их маркерами эпохи и пошутить про общество потребления. Это трудная задача, для большинства российских инди-музыкантов — непосильная и даже отчего-то считающаяся стыдной. Но лидера «ГЛГ» Женю Белую, работающую менеджером по маркетингу, и ее парней это не останавливает. 2 ноября группа презентует второй альбом «Стресс» концертом в клубе Powerhouse, а перед этим они рассказали COLTA.RU, что их отличает от Семена Слепакова, как они оказались на «Нашем радио» и почему их не зовут на корпоративы.


— Кто играет в группе «Гриша Любит Грушу»? Где работают и чем зарабатывают на айфоны участники группы?

— Я — Женя Белая, пою, пишу песни, работаю менеджером по маркетингу. Митя Репин играет на басу, в миру дизайнер интерфейсов и работает в «Афише», он также создатель логотипа «ГЛГ» и всех наших графических материалов. Женя Обухов, барабанщик, вечерами играет и преподает барабаны, а днем служит в офисе. Паша Ухер — профессиональный гитарист. Кроме «ГЛГ» играет еще в нескольких проектах, но на айфон ему пока не хватает. А у всех остальных имеется.

— Зачем вообще в 2014 году петь про «Ашан», айфоны и пробки в Москве? Вам не кажется, что эта повестка дня из нулевых, а сейчас кризис на дворе и какой-то другой запрос у публики — хотя «Ашан» и айфоны никуда не делись?

— В плане нулевых ты прав. Весь альбом — как раз посткризисный, после 2009-го. Но тут вопрос длины «производственного цикла» песни — от идеи до релиза. Мы тратим на это много времени — и дело не только в записи, а в том, чтобы заметить, оценить, продумать, оформить, пожить с этим какое-то время. Все вокруг вроде меняется очень быстро — но некоторые явления въедаются и становятся настолько привычными, что их перестают замечать. Про это как раз писать интереснее всего. Если пытаться «угнаться» — от мысли до записи должно проходить не более трех месяцев. А мы напишем сейчас песню про кризис, а когда выпустим — вокруг уже будет сплошное яппи-благоденствие, люди поедут в «Икею», и придется следующего кризиса ждать. Обнадеживает то, что недолго. И еще обнадеживает, что есть песни, которым 30—40 лет, они все содержат маркеры конкретного времени — и все равно они актуальны, люди восхищаются и поют, даже не всегда понимая, о чем речь: видимо, дело не в конкретных словах, а в ощущении, которое эта песня несет.

Нас на корпоры не берут — потому что, говорят, народ обидится. Социалочка.

— Вы вообще себя к какой социальной прослойке относите — не офисный планктон, понятно, а кто: молодые профессионалы, креаклы, богема, средний класс?

— А мы, скорее, по идейной вертикали объединяемся, нежели по горизонтали. И у каждого своя прослойка. «Богема», конечно, сексуально звучит — но это было бы правдой, если бы мы все музыкой зарабатывали средства к существованию. Гитарист Паша у нас точно богема, Митя — хипстер и креакл Геракл, Женя — бунтарь и неформал, а я — все-таки клерк.

— Что группу «ГЛГ» отличает от проекта Grisha Urgant и Семена Слепакова?

— Давайте добавим уж и Стрыкало, для тройной комплектности. Наверное, мы похожи — типа веселенькие. Но у нас девочка поет.

Если серьезно, разница в том, что мы пытаемся делать музыку, а не развлечение. Не авторскую юмористическую песню формата КВН или «Юмор FM», обернутую в попсовую фонограмму. Эти ребята больше играют в шансонье или уличных певцов, наверное. Мы — сложные, они — простые. Их просто продать на корпоратив, потому что все будут ржать и плясать. А нас на корпоры не берут — потому что, говорят, народ обидится. Социалочка.

— Расскажите про звучание группы — какое оно и почему именно такое?

— Начнем с того, что на первом альбоме звучания как такового не было — была некая музыкальная оболочка для историй. По ходу дела стало ясно, что так быть не может — нестандартный контент со стандартным саундом давали слишком сильный диссонанс. Важно и другое: по сути уже готовая песня является недоприготовленной едой, которая в итоге может получиться хорошо, а может и невкусно. Тут одной аранжировкой не отделаешься: не все готовы и умеют слушать музыку — зачастую воспринимается именно атмосфера, особенно когда музыка звучит фоном, она должна прочитаться и зацепить, в противном случае получается музыка для лифтов, задача которой — оставаться незамеченной. В итоге сведение второго альбома затянулось на четыре месяца ночных экспериментов со звучанием, важно было выделить почерк группы, но при этом не сделать совсем дичь. В рамках альбома все получилось, в дальнейшем же, думаю, будем двигаться в сторону минимализма и электронного звучания — сейчас кажется, что одна нота звучит и считывается лучше шестнадцати.


— У вас было четыре ротации на «Нашем радио» — как вы туда попали и что вам эти ротации принесли? Снова на радио песни понесете?

— Мы звучали в программе Андрея Бухарина «Родная речь» — мне очень нравилось то, что он делал сначала на «Максимуме», потом на «Нашем». Разыскивал и ставил в эфир неизвестных русскоязычных музыкантов. Я, конечно, сразу отправила ему первый альбом, и песня с него прозвучала и в его программе, и в «Чартовой дюжине». Хочется верить, что четыре ротации принесли нам какое-то количество новых преданных фанатов. Много кто писал лично мне и добавлялся в группу «ВКонтакте, но точно посчитать нельзя. Конечно, понесем. Хотя на том же «Нашем» мне уже давно сказали, что ценят нас «как часть актуального контркультурного андеграунда», но в эфир точно не поставят.

— Расскажите веселую историю, как «Гриша Любит Грушу» выступала на корпоративе.

— «ГЛГ» и правда пару раз играла на корпоративе, и в этом не было ничего веселого — удивились только, что люди знают слова «Шаурмы» и «Ягуара» и подпевают. А вот в самом деле весело было, когда этим летом нас позвали выступать на настоящий фестиваль для друидов. В заповеднике, где нельзя жечь костры и употреблять алкоголь. Мы туда ехали целый день — сначала на внедорожнике, а потом на катере. Было романтично и драйвово — конечно, спели и про «Мартини», и про «Ягуар», и потусили потом на славу, и в самый разгар нарвались на двух накачанных светловолосых молодцев — членов местного общества трезвости. Были уличены в употреблении и пропаганде алкоголя, повинились, прослушали разъяснительную беседу и получили на руки памятки о том, как алкоголь разрушает мозг и сердце.

— Напоследок — любимые вопросы: в чем главная проблема инди-музыкантов в России? И кто из коллег вам близок и симпатичен?

— Проблема инди-музыкантов в том, что если они действительно играют инди, это оборачивается для них проблемой. Мы (инди-музыканты) не трендсеттеры, а фолловеры. Поэтому сделать что-то самобытное нам крайне сложно. А еще сложнее, сделав это самобытное, найти слушателя, который поймет и оценит. Ибо под «инди», вопреки словарному определению, все однозначно понимают хипстерскую музыку «западного образца» (см. песню группы «Общежитие» «Инди-Хуинди»). Нас никто никогда не называл «инди» именно потому, что мы в этот формат не вписываемся. Возьмите условный мохито, одинаковый во всех заведениях, и он будет востребованнее авторского коктейля, так как всем знаком и понятен. Нам нравятся все, кто вопреки всему делает по-своему, причем совсем в разных форматах. Алина Орлова (хоть и давно это было), «Кобыла и Трупоглазые Жабы», «Несмеяна», «Палево», «Общежитие». А так — все, кто пытается в России делать независимую музыку, молодцы и подвижники.

«Стресс» на iTunes


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320766
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325882