Дмитрий Селипанов. «Someday»

Адажио, записанное на студии Abbey Road: лауреат премии «Золотой орел» за киномузыку выходит на авансцену с авторским проектом

текст: Денис Бояринов
Detailed_pictureДмитрий Селипанов на студии Abbey Road

Дмитрию Селипанову 33 года. Из них он 20 лет учился музыке в музыкальной школе имени Гнесиных и Московской консерватории, а последние 10 лет пишет ее на заказ. Его сочинения можно услышать в кино (за саундтрек к спортивному блокбастеру «Лед» он получил «Золотого орла»), компьютерных играх, трейлере второго сезона «Возвращения домой» и на выступлениях Нины Шацкой, для которой он сделал программу романсов на стихи Марины Цветаевой. А еще он делал оркестровые аранжировки для Земфиры, Манижи и веб-шоу «LAB — Лаборатория музыки с Антоном Беляевым» на «Яндекс.Эфире».

Заказов у Дмитрия Селипанова предостаточно, но он хочет, чтобы слушатели оценили и ту музыку, которую он пишет для себя, поэтому запустил авторский проект. Только что вышел второй сингл пианиста и композитора — адажио о возможности утопии «Someday», записанное с оркестром знаменитой студии Abbey Road:

Дмитрий Селипанов рассказал COLTA.RU о том, почему он решил выйти из-за кулис кинопроцесса, о том, как не надо писать музыку к кино, о комплексе российских композиторов и о своих вопросах к неоклассике.

О своей «неакадемической» природе

Я никогда не был академическим музыкантом, хоть и прошел всю академическую школу: 12 лет в Гнесинке и 8 лет в консерватории. Но у меня в природе всегда была сильна тяга к другим жанрам — я и в рок-группе играл, и увлекался электроникой. То, что я делал в неакадемической сфере, всегда шло параллельно моей «консерваторской» жизни и никогда не было оценено в профессиональном смысле.

Как он начал писать музыку для кино

Музыку для кино я стал писать на третьем курсе консерватории.

Нашел во «ВКонтакте» всех выпускников ВГИКа и начал бомбить их сообщениями, рассылая свои сочинения. Одной из немногих, кто откликнулся, была документалист Настя Тарасова. Она заканчивала свой короткометражный дебют «Безработные», ей нужна была музыка, и мы с ней сделали этот фильм. Мне заплатили гонорар в 1000 евро. Для меня было удивительно, что за мою музыку могут заплатить космические деньги. К тому моменту, как я окончил консерваторию, у меня уже собралось портфолио. После консерватории я стал сразу писать музыку на заказ: делал музыку к кино, писал цикл песен на стихи Цветаевой для Нины Шацкой, делал оркестровки. Я не собираюсь бросать музыку на заказ — эта работа меня кормит.

Почему он работает на заказ

Писать музыку на заказ интересно тем, что работа все время разная. И степень творческой свободы всегда разная. Ты оказываешься в условиях, когда тебе с чистого листа надо создать звуковую идентификацию для большого продукта, а это каждый раз сложно. Никогда не бывает так, что ты — щелк! — и сразу придумал идеальную тему для фильма. Но уровень творческого челленджа устанавливается самим автором, а не кем-то снаружи. У меня бывали ситуации, когда было очень сложно работать с режиссером или продюсером. Бывали ситуации, когда, напротив, было очень легко: мне давали полную свободу. Но сказать, что лучше всего у меня получается писать музыку, когда работаю с «добрым» режиссером, я не могу. По факту интереснее всего получается, когда сам себе ставишь наиболее экстремальные условия задачи.

Дмитрий Селипанов на студии Abbey RoadДмитрий Селипанов на студии Abbey Road
Как не надо сочинять саундтреки

Самая плохая идея — как можно скорее сесть и начать что-то играть под картинку. Кино очень тяготеет к музыке. Можно что угодно играть на фортепиано под любой видеоряд, и это уже будет работать. Чтобы капитально не попасть в сцену, надо быть совсем нечутким человеком. Поэтому очень легко в начале работы над саундтреком сделать определенные решения, которые будут недостаточно раскрывать потенциал фильма, а тебе уже будет казаться, что это хорошо. Я стараюсь как можно дольше походить и подумать: что я хочу от музыки концептуально? Про что этот фильм и как это можно реализовать в музыке?

Как его музыка попала в трейлер популярного сериала

Два года назад я написал музыку для альбома лос-анджелесской компании Short Story Collective, занимающейся музыкой для трейлеров. Основатель этой компании пригласил несколько композиторов из разных стран в маленький итальянский город Матеру. Получился небольшой творческий лагерь: мы все жили в одном доме, все друг другу помогали, дописывали свои сочинения, потом судорожно готовились к записи с местным оркестром. Каждый из нас записал по нескольку треков — и так получился альбом.

Дальше эти треки питчингуются в команде, которая занимается созданием трейлеров. Музыка, которая звучит в трейлере, — это не та же музыка, что в сериале. Это отдельный от киношного или сериального рынок. Если тебе повезет, то твой трек может попасть в трейлер — причем он может попасть любым своим элементом. Например, только партией ударных или струнных. Так что мне вдвойне повезло, что в трейлер «Homecoming» попала почти вся моя композиция, — это, конечно, адаптация, но очень близкая к оригиналу.

О комплексе российского композитора

Все российские музыканты, которых я знаю, живут с комплексом, что мы живем на задворках, а где-то в мире есть профессиональная индустрия. Нас гложет червь сомнения, что мы из деревни, а где-то есть большие дяди, которые все умеют по-настоящему и у них есть какие-то невероятные секреты. Такие поездки, как у меня были в Матеру, на Берлинале, очень полезны и очень ободряют, потому что они помещают тебя в контекст происходящего в мире. Мне кажется, я был весьма полезен всем участникам этого лагеря. Как минимум — потому что у меня было гораздо больше опыта работы с оркестром, чем даже у людей значительно старше меня. Это один из плюсов нашей индустрии, о котором мало говорят: она дает молодому профессионалу большие возможности для быстрого карьерного роста — если он что-то представляет собой и если у него есть амбиции.

Почему он начал авторский композиторский проект

Работа на заказ не дает реализовывать все мои музыкальные идеи. Единственный способ делиться своей музыкой напрямую со слушателями — создать свой бренд артиста и исполнителя. Второй мой побудительный мотив — я хочу выступать на сцене. По сравнению со своими сверстниками с композиторского отделения музыку я стал писать поздно — в старших классах школы, а до этого момента я жил с четким представлением, что я исполнитель, мне нужно выступать. Это зашито у меня в коде. Последние 10 лет я провел в студии и очень редко выходил на сцену. В какой-то момент я стал понимать, что мне этого сильно не хватает.

О своих вопросах к неоклассике

У меня есть очень серьезные вопросы к большей части музыки, которая сегодня ходит под тегом «неоклассика». Композиторами в ней часто называют людей, которые в лучшем случае могли бы называться импровизаторами. Я не думаю, что моя музыка подпадает под этот жанровый тег. Например, я рассылал «Moonlight» по плей-листам неоклассики, и мне часто приходили отказы. Составители писали, что музыка им очень нравится, но это неформат: для плей-листа «Фортепианный чилаут» это слишком драматично. Честно говоря, меня это очень радует. Это значит, что я не занимаюсь конъюнктурой. Чего я не могу сказать о многих неоклассических проектах.

Как он записывал музыку на студии Abbey Road

Оркестр Abbey Road — это нечеловечески дорого. Но, во-первых, это потрясающе по исполнению. А во-вторых, я не оплачивал эту запись. Я работал с артистом, который записывал свою музыку на Abbey Road. Моим гонораром было условие, что, если у нас будет оставаться студийное время, я буду иметь возможность записать свою музыку с этим же оркестром. С моей стороны это был удачный расчет. Я знал, что оркестр Abbey Road работает с фантастической скоростью — любой материал они записывают с нескольких дублей. У нас было два студийных дня. Мы записали все, что нужно, за полтора, и мне осталась почти полная смена.

Был еще и эмоциональный момент: ведь Abbey Road — это родина многих моих любимых пластинок. Оркестр начинает играть, и тебе сразу кажется, что ты оказался в «Звездных войнах», — ведь этот звук ты знаешь с детства.

О новом сочинении «Someday»

Я пишу музыку по сумме накопленных эмоций. Первоисточник отследить невозможно — нельзя указать на некое событие пальцем и сказать: вот поэтому я написал такую-то композицию. Но, когда проходит время, можно оглянуться назад и понять, какие у нее были предпосылки. «Someday» — пьеса, которая пытается компенсировать нехватку гармонии и мира с самим собой в условиях ежесекундной информационной атаки. Это попытка создать утопическое пространство.

Сингл «Someday» в стриминговых сервисах

Дмитрий Селипанов в соцсетях:
«ВКонтакте»
Фейсбук


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320794
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325914