24 сентября 2013Медиа
181

Дмитрий Юрьев: «“Известия” не облизывают власть сознательно»

Что узнал и понял заместитель главреда «Известий» всего за один месяц работы

текст: Ирина Мак
Detailed_picture© Дмитрий Юрьев

22 августа Дмитрий Юрьев, только заняв пост заместителя главного редактора «Известий», опубликовал в газете программную статью «Ни троллинг, ни пропаганда». Что означало — или могло бы означать — крутой поворот в идеологии издания, стопроцентно лояльного власти. Но спустя всего месяц, 22 сентября, Юрьев покинул «Известия» — и объясняет COLTA.RU, почему.

— Ваш уход — ваша инициатива или руководства?

— Это было совместное решение. Как раз тот случай, когда столкнулись две воли. Решения высшего уровня всегда принимаются в «Известиях» Арамом Габреляновым, это не секрет. Я и пришел в газету после разговора с ним, понимая рамки будущего сотрудничества.

— Был какой-то конкретный повод? Конфликт?

— Нет. Постепенно нарастало понимание, что в нашем случае, как сказал сам Габрелянов, столкнулись два подхода к журналистике. Дело не только в том, что я выражал один подход, а кто-то — другой. Мне кажется, это столкновение имеет место внутри газеты — и внутри Габрелянова, и внутри Малютина. Речь о том, что такое успех в журналистике, результативность публикации. Когда я пришел в «Известия» — вскоре после второго пришествия туда Малютина (впервые Александр Малютин занял пост главреда «Известий» в 2011 году. — Ред.), перед нами была поставлена задача сделать аналитическое издание высочайшего уровня. Я позволил себе формулировку, которая была поддержана: создать новую публицистику, не являющуюся «ни троллингом, ни пропагандой», а опирающуюся на анализ эксклюзивной информации, умный и респектабельный. Такие вещи требуют долгой филигранной работы. Если мы хотим, чтобы вырос «дуб зеленый» и в результате на нем повисла заслуженная златая цепь, надо помнить, что дуб растет сотни лет.

— И все-таки — что случилось?

— Понимаете, в нашей журналистике все перевернулось с ног на голову. В 1990-е считалось, что владельцы СМИ используют их в своих интересах, чтобы влиять на власть. Но в 2000-х медиакратию заменила рейтингократия. Это меня возмущало в работе газеты «Известия» — не обо всем я хочу говорить из соображений этических, но об этом скажу, — в работе всех ее структур и руководства, включая глубоко мной уважаемого Сашу Малютина: их искренняя и полная зацикленность на цитируемости. Когда утром я приходил на работу, все уже сидели у мониторов и смотрели графики. Лучше бы они порнуху смотрели. С моей точки зрения, это саморазрушительный подход. Рейтинги оказались наркотиком, с которого не соскочить. Вот у нас в один день идет два материала — у одного нулевой рейтинг, у другого он бьет рекорды. Первый я считаю шедевром — сенсационное расследование о заграничных счетах вице-премьера Игоря Шувалова. Ни одной ссылки на анонимные источники, абсолютно открытая информация — журналисты смогли ее найти и подтвердить. И никто этой сенсации не заметил. Зато текст, написанный одной левой (пусть хорошим журналистом), о том, что на совещании в Кремле предложили перенести единый день голосования на будни, сделал нам кассу. Да, газета должна быть и интересной, и влиятельной, журналисты должны пользоваться доверием читателя, но такая газета не может возникнуть мгновенно — ее надо кропотливо взращивать.

Лучше бы они порнуху смотрели.

— Вот насчет доверия. Не кажется ли вам, что к моменту вашего прихода в газету доверие к ней было уже утрачено?

— Вопрос — у кого утрачено. У определенной публики — и это одна из бед нашего времени — возникла привычка к, скажем так, расистскому миропониманию. Расистскому, ксенофобскому. Общество разделилось, одна часть ненавидит другую на биологическом уровне, и мне кажется, в той части, которую мы называем либеральной, ксенофобии больше, чем среди тех, кого мы причисляем к охранителям системы. У либералов отношение к нашей тусовке страшнейшее! Наши корреспонденты не могли получить комментариев ни от кого из окружения Навального, была установка — не давать. Не хочу вдаваться в подробности, но вопрос, кто больший хам и кто скорее утратил репутацию, для меня открыт.

— Дело не только в либералах. Часто сенсации «Известий» выглядят откровенным сливом.

— Вы о публикациях, опирающихся на анонимные источники? Потом они опровергаются, но рейтинг поднимается. Я проанализировал такие публикации и понял, что они гораздо чаще, чем можно подумать, не являются ни сливами, ни пробросами. Сложилась пагубная практика взаимовыгодных обменов. Если газета нацелена на новости, которых ни у кого нет, лучше всего их добывать в осведомленных кругах. Которые дают журналистам не только правдивую, но и искаженную информацию, преследуя свои цели, манипулируя, кого-то подставляя…

— Эта практика заведена журналистами — или «осведомленными кругами»?

— Сэлинджер говорил: «А вы слышали одной ладони хлопок?» Я лично чувствую себя виноватым в одной подобной публикации — новости, что Степашин якобы станет ректором МГУ. Она была основана на неподтвержденной информации, и я несу за это ответственность. Но перед тем, как в газету пришел я, главным редактором стал Малютин. Он поставил журналистам жесткие условия: если ссылаетесь на анонимный источник, во-первых, вы должны знать, кто это, — и я должен. Во-вторых, не может быть фразы «анонимный источник считает…». Анонимный источник не имеет права оценивать ситуацию или делать прогнозы. Только факты: «сходил туда-то и сказал то-то». Когда отношения с источниками устойчивые, врать прямо никто не будет, и хотя ты и ссылаешься на «господина Никто», ты при этом информируешь публику, а не врешь ей. Понимаете, сейчас новая ситуация в медиа. В 1990-х в качественных СМИ — «Коммерсанте», «Сегодня», «Ведомостях» — читателями были те, кто писал в этих газетах, и те, о ком писали. Это был такой узкий междусобойчик. А теперь медиа — площадка для переписки разных источников друг с другом. Буквально: «Просили передать…».

У либералов отношение к нашей тусовке страшнейшее!

— Я посмотрела ваш послужной список. Вы работали в газете «Сегодня» в ее лучшие годы. Но когда вы в последний раз работали в СМИ?

— Вот так серьезно, с постоянной должностью — в газете «Утро России» в 1995-м. Я был заместителем главного редактора. Затем до конца 1990-х я активно занимался фрилансом, прежде всего в газете «Русская мысль», издающейся в Париже. В начале 2000-х я основал Отделение деловой и политической журналистики в ВШЭ. Потом, правда, оттуда ушел — в пиар, политтехнологии, а затем в политику.

— Перед «Известиями» вы курировали проект переподготовки партийных кадров «Единой России». Чем думаете заняться теперь?

— Я, собственно, этот проект придумал и отчасти разработал. Но, столкнувшись с определенными эстетическими разногласиями, ушел. В октябре прошлого года я стал научным руководителем Института современных медиа. Это небольшой аналитический центр, который я не оставлял, даже работая в «Известиях».

— Работу в СМИ не хотите продолжать?

— У меня от марш-броска в «Известия» осталось и несколько позитивных впечатлений. Главное — колоссальный драйв. Оказалось, Толстой прав: жизнь не кончена в 31 год, да и в 51 тоже, силы находятся неизвестно откуда. Как это, оказывается, клево — заниматься журналистикой.

Напечатай кто-нибудь такой «слив» накануне 6 мая прошлого года — и никакого «Болотного дела» бы не было.

— А журналистика, по-вашему, совместима с полной преданностью власти, которую мы наблюдаем в «Известиях»?

— Самое поразительное открытие за время моего пребывания в «Известиях» — что установки ублажать власть нет. Более того, есть установка щипать власть, где можно. Границы лояльности заканчиваются первым лицом. Ну, есть маленькие личные слабости в смысле неприкосновенности — но не тех, кого можно бояться. Есть люди во власти, с которыми доверительные отношения, которых не обижают. Но если появляется информация, задевающая любого из них, и она фактурна — ее вполне могут напечатать. Это даже декларируется. Скажем, выборы: по-моему, ни в одной газете не было написано в такой сжатой и подробной форме, как протестуют против результатов выборов в регионах — не только в Москве или Екатеринбурге. Так что «Известия» не облизывают власть сознательно. Власть для «Известий» — очень важный партнер, с которым выгодно иметь хорошие отношения. А дальше — вопрос границ. Вот была статья о том, что штаб Навального собирается устроить беспорядки. Вызвала огромный негатив. Она, с моей точки зрения, была сомнительной, но не лживой. Мы знали, что она пришла от спецслужб, так и написали. Не стали маскировать источник, изображать объективность. Думали ли мы, что это инсинуация? Вероятность меньше половины, но не равна нулю. Решили взять на себя моральный груз — пусть лучше мы окажемся не правы, чем это случится. Может быть, напечатай кто-нибудь такой «слив» накануне 6 мая прошлого года — и никакого «Болотного дела» бы не было. Эта публикация — попытка удержаться на тонкой грани между требованиями лояльности и профессионализма.

— Даже после ухода из «Известий» вы говорите о газете с нежностью.

— Нежности нет. С интересом и с уважением — к изданию и ко многим людям в нем. С объективным пониманием того, что такое «Известия».

— Если попросят, согласитесь написать для них статью?

— Нет.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20242999
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20244233
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411406
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202417985
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202422165
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427465
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202428184