17 июня 2014Медиа
223

Сталин, Берия, Андропов. Они возвращаются

Юрий Богомолов наблюдает, как телевидение реабилитирует советских вождей

текст: Юрий Богомолов
Detailed_picture«Лаврентий Берия. Ликвидация»© Первый канал

Год назад, к 60-летию кончины отца народов, журналист Владимир Чернышев сделал цикл документальных фильмов под общим названием «Сталин с нами». В эфире канала НТВ его показывали ближе к ночи и за полночь. Расчет, видимо, был на любителя. Стало быть, год назад теленачальство не могло поручиться за любовь массовой аудитории к сталинской мифологии.

Год назад и город Волгоград не мог надеяться, что вернет себе прежнее название — Сталинград. Один день ему разрешили походить в этом звании — и пожалуйте обратно.

Нынче по-другому.

И ведь воды за полтора десятка месяцев утекло не так чтобы очень много, а реваншистские настроения в российском обществе взыграли со страшной силой. Живем под флагом «Вернули Крым, вернем и...» (вожделенное вписать). Люди вписывают: Сталинград, Ленинград, Украину, Аляску, старое корыто, памятник Дзержинскому, инновационный ГУЛАГ. И чтоб Америка у нас была на посылках.

Судя по телевизионному репертуару, народ уже не против и КГБ с его первыми лицами. Два из них были нам только что представлены в новом свете.

Сначала мы увидели в эфире документальный фильм-сожаление о безвременной утрате одного генерального комиссара госбезопасности — «Лаврентий Берия. Ликвидация» (Первый, 8 июня). Следом прозвучало троекратное «ура» в адрес другого главы того же ведомства — «Юрий Андропов. Терра инкогнита» («Россия-1», 13 июня), «Андропов. Между Дзержинским и Дон Кихотом» (НТВ, 14 июня) и «Юрий Андропов. «Истина, страшней которой нету» (Первый канал, 15 июня).

Чтобы как-то реабилитировать этих рулевых репрессивной машины, потребовалась работа по отмыванию крови и просто темных пятен на их чистых чекистских руках.

У нас такая страна — что ни глава спецслужбы, так сразу реформатор.

С их шефом, товарищем Сталиным, как мы помним, разобрался год назад Владимир Чернышев. Не он первый — но он отважился на некоторую новацию. Его предшественники, эрудиты типа Анатолия Вассермана и писатели типа Александра Проханова, старались преуменьшить количество загубленных героем душ. Мол, не миллионы уничтожены, а несколько сотен тысяч. Иные стояли на том, что и репрессий никаких не было, это все — вкупе с разговорами о пытках в лубянских подвалах — выдумки внешних и внутренних врагов советской власти. Чернышев же не стал отрицать сами репрессии, что было, то было. Но, во-первых, при чем тут Сталин? Извлеченный из пыльного прошлого историк Юрий Жуков в фильме докладывал, что Сталин в 1937-м хотел провести выборы в партийные органы снизу доверху на альтернативной основе, но этому резко воспротивились коммунисты на местах. Пришлось праздник демократии совместить с бессудными приговорами и смертными казнями уже на безальтернативной основе. Но так ли эти приговоры и казни были несправедливы, задавался вопросом автор фильма. И вытаскивал из рукава протоколы допросов арестованных «врагов народа», где они под пытками чистосердечно признавались в своих замыслах убить Сталина и его ближайших соратников. Еще больше впечатляли в фильме признательные показания тех, кто хлебнул ГУЛАГа и остался жив: они не в обиде на своего мучителя. Чего, в самом деле, обижаться жертвам, если кладбище, где они будут погребены, станет космодромом, с которого стартует наш космический корабль на Марс? В этом духе любит высказываться последний солдат советской империи писатель Александр Проханов.

Похоже, что в народе вдохновитель и организатор всех наших побед сегодня морально и эмоционально не просто амнистирован, но и реабилитирован. И более того — призван к новым свершениям.

Положим, не он сам, а его Тень. И не с тем, чтобы нами непосредственно руководить, — а чтобы направлять, вдохновлять и путь нам освещать. И жертвенные подвиги наши освящать.

А рядом с тенью Отца народов выросли тени двух могущественных чекистов, нуждающихся в объективной оценке своей исторической роли.

Пришла пора реабилитировать Берию.

Для начала Сергей Медведев в своем документальном опусе «Лаврентий Берия. Ликвидация» обнародовал некоторые подробности устранения с политической арены видного деятеля советского государства. Выяснилось, что в ходе его были допущены вопиющие нарушения норм социалистической законности. Что его расстреляли без суда и следствия. Что ему вменили задним числом шпионскую деятельность. Какой исключительный казус.

Прежде гуляли слухи, а тут доподлинно стало известно, что Юрий Владимирович по национальности еврей.

Дальше — больше. Злодей Берия был не таким уж сексуальным маньяком, как в этом уверили советский народ. Дальше — еще круче. Он был отличным семьянином: заботливым отцом, любящим мужем, щедрым любовником.

И все-таки — не это главное. Главное — что, придя на Лубянку, он кое-кого выпустил из лагерей. А после смерти вождя еще кое-кого отпустил из тех, кого до этого успел посадить, но не успел сгноить. Такая эффективная технология на пути к вершине власти с целью последующего ее удержания.

Ну и самое реабилитирующее обстоятельство: Берия планировал серьезно реформировать советскую систему, а Хрущев украл у него идею и его же оболгал. А он, Берия, мог бы стать крупным советским реформатором. И тогда бы реформатора Дэн Сяопина называли китайским Берией. И вывод напрашивался: не казни Хрущев Берию, мы бы сегодня жили в другой стране.

У нас такая страна — что ни глава спецслужбы, так сразу реформатор. Вот и Юрий Владимирович Андропов тоже претендовал на эту роль, о чем, собственно, поведали все три документальных фильма, ему посвященных. Авторы перебирают одни и те же мотивы, создавая миф о государе нового типа. Скромен, аскетичен, демократичен, писал стихи. Вот, к примеру:

Да, все мы смертны, хоть не по нутру
Мне эта истина, страшнее нету.
Но в час положенный и я умру,
И память обо мне сотрет седая Лета...

Задача документальных мифотворцев состояла не в том, чтобы отбелить что-то в его биографии — он был по советским меркам вегетарианцем: за 15 лет его управления госбезопасностью к уголовной ответственности по политическим мотивам было привлечено всего 1905 диссидентов, как подсчитал один из подчиненных Андропова. Он был милостив к Юрию Любимову и предпринял усилия, чтобы Солженицына не посадили. Проблема с биографией этого чекиста была не в темных, а в белых пятнах. Прежде гуляли слухи, а тут доподлинно стало известно, что Юрий Владимирович по национальности еврей. В советское время сей факт не служил к украшению партаппаратчика. Потому тщательно скрывался. Сегодня об этом можно открыто говорить. Это уже не в минус, а вроде как в плюс. Еврей — значит, ума палата, которая предводителю государства необходима позарез. Навел порядок в КГБ — значит, навел бы и в стране. Да вот здоровье подвело. А то бы сейчас у нас была другая страна.

Не только здоровье подводило наших силовиков-реформаторов. Подводило непонимание того, что советская система нежизнеспособна. Как справедливо заметил Геннадий Хазанов в фильме Сергея Медведева, их реформы — как укол пенициллина в деревянную ногу. И Андропов, если бы ему хватило здоровья, лечил бы одеревеневшую советскую систему уколами антибиотиков. То бишь опять же репрессиями.

Сегодня телевизионная Лета лечит нас новыми мифами на старый лад — о великом Сталине, о неплохом Берии, о замечательном Андропове, сквозь образ которого проступает фигура нового попечителя больной России — Владимира Владимировича Путина.

Нынешний вождь нуждается в надежных мифологических основаниях. Они и закладываются телевизионщиками. Сталин — как постамент (каким был Ленин для Сталина). Берия — как воспоминание о страхе на генетическом уровне. Андропов — как прототип великого Путина.

Требуется еще положительный Вышинский как прообраз Дмитрия Киселева. Как у Галича: «Им бы, гипсовым, человечины — они вновь обретут величие».

Обретают по ходу войны с Украиной.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 20247647
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202414291
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202418767
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202423963
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202425571