4 декабря 2015Медиа
125

«Афиша» как чемодан

Олег Кашин считает, что у «Афиши» шансов нет

текст: Олег Кашин
Detailed_picture© Роман Канащук / Коммерсантъ

Давайте предположим, что Россия — это поле битвы добра и зла.

Очевидно, что зло на нынешнем этапе безоговорочно побеждает, а от добра вообще ничего не осталось. Было бы странно, если бы остался журнал «Афиша»; вы как это себе вообще представляете — все лежит в руинах, мимо ходят люди со злыми лицами, над ними кружит воронье, а в киосках продается свежий номер «Афиши»? Так не бывает. Россия сегодня такова, что никакой «Афиши» в ней быть, конечно, не должно.

Если предположить, что для Александра Мамута все это просто бизнес — а сомнения в этом есть как минимум с момента разгрома «Ленты.ру», просто бизнесмен так себя, очевидно, не вел бы, — то у нас для него плохие новости: с «Афишей» у него никогда ничего не получится, сколько ни оптимизируй. Те же плохие новости — для романтиков, ожидающих чего-то крутого от «ушедшей в диджитал» «Афиши» с ежеквартальным бумажным приложением. То есть нет, что-то крутое даже возможно, но это в лучшем случае будет уже просто отдельное произведение искусства, о котором могла бы написать как раз «та» «Афиша», если бы она дожила.

Состояние российского общества сегодня — это даже не шаг, а прыжок назад по сравнению с 1999 годом.

Сейчас об этом трудно говорить, потому что социальная группа «бывшие и действующие сотрудники журнала» в социальных сетях много пишет об «Афише», переводя тем самым разговор о ней в серию частных сюжетов из жизни журналистов нескольких поколений. Да, там много важного и интересного, смешного и несмешного, вообще всякого, но я бы сравнил это с огромным чемоданом, который два или три года назад чемоданная компания поставила на Красной площади; наверное, все помнят, история была нашумевшая. Легко поверю, что внутри чемодана тоже происходило много невероятных вещей, и чемоданные служащие когда-нибудь вспомнят о них и расскажут нам. Но ведь сама скандальная ситуация с чемоданом — она вообще не имела никакого отношения к тому, что было внутри. Все происходило снаружи — ГУМ, ФСО, протесты общественных организаций, реакция городских властей, иронические комментарии в прессе и соцсетях и наконец демонтаж чемодана. Судьба чемодана никак не зависела от того, что было внутри.

Судьба «Афиши» — тоже, и дело совсем не в рыночной ситуации (никому же не придет в голову сказать всерьез, что чемодан убрали с Красной площади, потому что не было спроса на этот чемодан), а в чем-то большем, вот буквально в победе зла. Можно сказать просто, что зло несовместимо с большим влиятельным журналом обо «всех развлечениях», но можно и пояснить.

Большое СМИ — это рыночный продукт, это элемент культуры, но это еще и общественный институт. Шлюз, проходя через который, часть общества обосабливается в соответствии со своими интересами, ценностями, приоритетами. Быть читателем конкретного издания — самая простая форма социального ориентирования (читателем быть гораздо проще, чем, скажем, прихожанином). В России это лучше всего работало в девяностые — про читателей «Коммерсанта» все ясно, но были и читатели «АиФ» (домохозяйка, голосующая за Ельцина), были читатели газеты «Завтра» (военный пенсионер, или провинциальный завкафедрой философии в техническом вузе, или студент-гуманитарий из бедной семьи), были читатели «Спорт-экспресса» (обыватель-болельщик, которому уже недостаточно советского «такой хоккей нам не нужен» и хочется чего-то большего).

С «Афишей» у него никогда ничего не получится, сколько ни оптимизируй.

Много кто был, и в какой-то момент возникла потребность в читателе «Афиши» — человеке, считающем Россию частью мирового культурного процесса, а себя — частью этой России. Второй пункт, может быть, даже важнее, потому что к концу девяностых уже ни для кого не составляло проблемы достать кассету с каким угодно фестивальным фильмом или диск с какой угодно независимой музыкой, но это было ближе к субкультурам — разрозненные эстеты в разных городах что-то читают, смотрят и слушают, но существуют где-то глубоко вне общества, живущего телевизорным мейнстримом.

Важно, что «Афиша» появилась в 1999 году: эта дата и формально позволяет отнести журнал к перечню великих российских СМИ, появившихся в том десятилетии, но девяносто девятый год — это не просто девяностые. Для постдефолтной России это был год массового поиска себя, год Земфиры, Пелевина (именно «Generation П», а не «Чапаев и Пустота», была его первой книгой, прочитанной всеми), год 200-летия Пушкина, неожиданно отмеченного всеми, — вдруг оказалось, что Пушкин — это важно всерьез, а не потому, что так положено, — и год Путина: между всеми этими вещами, я уверен, есть связь, и новый журнал о новом отношении к культуре наверняка тоже можно считать звеном этой связи. Если совсем грубо, в 1999 году люди, живущие в России, вдруг, каждый по своей причине, почувствовали себя нацией или, по крайней мере, ощутили потребность ею быть. Применительно к потреблению искусства это была потребность в разговоре о новых книге, фильме, альбоме — к 1999 году эта потребность стала массовой и сделала возможным такой журнал.

Состояние российского общества сегодня — это даже не шаг, а прыжок назад по сравнению с 1999 годом. Привычные слова — «избиратель», «налогоплательщик» — звучат в наших условиях издевательски, потому что и избиратели никого не избирают, и налоги физических лиц больше похожи на оброк в пользу верховного помещика. Все формы независимой от власти общественной самоорганизации на протяжении многих лет подавлялись и уничтожались — государство сегодня исходит из того, что, кроме его структур, никаких институтов не должно быть в принципе. «Афиша» была институтом. Шансов у нее не было.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 20249611
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202414829
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202420135
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202421871