Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20243734Спектакль Петра Наумовича Фоменко «Плоды просвещения» шел в Маяковке долгих два десятилетия, до 2004 года. Сегодня Миндаугас Карбаускис решил вновь поставить толстовскую пьесу о земельном вопросе на спиритическом сеансе с посвящением своему учителю.
Отношения учителя и ученика были, скажем прямо, непростыми. Уйдя в МХТ «под сень» Олега Табакова, Карбаускис, кажется, избегал прямого общения со своим мастером. Критики, впрочем, не уставали толковать о чудесном соединении уроков Фоменко с литовской театральной культурой. В его спектаклях часто присутствовали мотивы смерти и экзистенциального выбора — от «Старосветских помещиков» и «Рассказа о семи повешенных» до «Ничья длится мгновение» и «Будденброков».
Возглавив (про просьбе актеров — и это важно!) Маяковку, Карбаускис как-то сразу повзрослел и стал отказывать себе в лирической привязанности к излюбленным сюжетам. Первые же спектакли в качестве худрука проявили очертания его новой манеры — элегантно-театральной, слегка отстраненной и философски-меланхолической. В московском «хоре» новейших театральных течений отчетливо выделился благородно-консервативный голос Карбаускиса — выступившего за сохранение «большого» стиля, отказавшегося от «актуализации» и превращения театра в культурный центр с просветительскими социокультурными задачами.
Не знаю к чему, но здесь мне припоминается судьба Петра Наумовича Фоменко, который после закрытия феерически мрачной и опасной сухово-кобылинской «Смерти Тарелкина» (1966) был «поражен в правах» и вновь вернулся в Маяковку уже в умиротворенно-театральном облике автора «Плодов просвещения». И хотя в 1984 году, когда он ставил свою версию пьесы Толстого, советский корабль накренился и уже явно показывал признаки крушения, спектакль не стал ни политическим, ни философским памфлетом. Фоменко наслаждался торжеством театральной магии и острого психологического анализа. Не стоит забывать, что Карбаускис — ученик именно этого умудренного поэта театра, оставившего (или вынужденного оставить?) фрондерское озорство своей молодости ради изысканного и эскапистского мастерства.
Зеркало сцены оказывается зеркалом русской жизни — и русской революции, хотя о последней и слова никто не проронил.
В своем спектакле-посвящении он создал символическую реплику, возможность погадать меж двух зеркал о прошлом и о будущем. К буддийской бесстрастности режиссера сценограф спектакля Сергей Бархин добавил сильнейшее образное и символическое напряжение, работающее само по себе: два огромных зеркала-овала заключают между собой сценический круг, превращенный в огромный стол для блуждающих спиритических блюдец. Сценический мир становится смыслом и памятью о самом себе.
Карбаускис уверен, что пространство сработает за него. Зеркало сцены оказывается зеркалом русской жизни и русской революции, хотя о последней и слова никто не проронил.
Одержимый страстью к спиритизму герой Игоря Костолевского Звездинцев просыпается поздно, как и вся его ведущая клубный образ жизни семья: смеющаяся над ним жена в исполнении Татьяны Аугшкап и детки-декаденты, воспитанные в презрении к отцовской мании, — Бетси (Валерия Куликова) и Василий (Владимир Гуськов). От долгой экспозиции первого акта с утренней ленивой суетой в овальной раме богатого московского дома мало что остается в памяти, зато три мужика из Курской губернии (Игорь Марычев, Виктор Запорожский, Сергей Удовик) приносят в спектакль подобие темы: из другого теста слепленные, с иной моралью, ученостью, чувством достоинства и красоты — они смотрят на господ и на самих себя в зеркало сцены, точно говоря, что театр — это не место публицистических радений, а память о другом, место встречи с другим, непохожим на нас миром.
Может быть, и «зеркало русской революции» Лев Николаевич Толстой написал свою пьесу-шутку именно про эту встречу двух неведомых друг другу миров, в том числе — мира живых и мира мертвых, неожиданно «подсунув» Карбаускису его любимый сюжет.
Подойдут герои спектакля к овалу зеркала, к провалу в партер, взглянут в него — в нас, подышат на «стеклышко», замрут на мгновение, изумляясь самим себе.
Светлана Немоляева — подвижная, хулиганская кухарка-хохотунья с печальными глазами — озабоченно и терпеливо прячет за спинкой дивана своего несчастного, пропившегося дружка, изгнанного за пьянство. В ее дуэте с Рамзесом Джабраиловым легко сыграна целая русская драма. Снисходительно и дружелюбно поглядывает на них вальяжный и добрейший камердинер Ефима Байковского. На огромном столе, под углом развернутом прямо в зал, уже готовится к спиритической жертве «распятый» буфетчик Семен (Алексей Сергеев), жених очаровательной Татьяны (Наталья Палагушкина). В отличие от фоменковского спектакля оба они мечтают поскорее свалить из господского дома, полного диких привычек.
Оба спектакля, обе эпохи глядятся друг в друга как в зеркало: 2015-й разглядывает 1985-й. В 1985 году в СССР ходили парадами на самом краю распада, в 2015 году вновь маршируют.
(Ничего этого в спектакле нет, этот почудившийся мне смысл вытеснен в область бессознательного… Лев Толстой как зеркало русской революции.)
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20243734Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20245268Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202412012Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202418588Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202419256Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202421988Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202422732Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202427864Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202428061Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202428706