21 апреля 2014Театр
99

Несколько хороших парней

Итоги «Золотой маски» — 2014: драматический театр

текст: Дмитрий Ренанский
Detailed_pictureЕлизавета Боярская и Данила Козловский© ИТАР-ТАСС

Высшая национальная театральная премия отпраздновала нынешней весной двадцатилетие, и разговор об итогах юбилейного конкурса невозможно начать, не вспомнив, чем «Золотая маска» стала для России за эти годы: с самого начала задуманная как что-то большее, нежели тривиальная ярмарка цехового тщеславия, она сезон за сезоном упорно подтверждала свой заслуженный статус одного из главных (и уж точно самых авторитетных) отечественных культурных институтов. Последовательно и педантично анализируя и осмысляя процессы, происходящие в современном русском театре, «Золотая маска» третье десятилетие кряду структурирует сложносочиненное пространство сегодняшней русской сцены. Лонг- и шорт-листы «Золотой маски» — ее диагноз, анамнез и эпикриз: будущие поколения смогут изучать по ним историю постсоветского драматического театра.

Итоги «Золотой маски» — 2014 (по крайней мере, в драматической части конкурса) свидетельствуют о том, насколько непросто сегодня приводить к общему знаменателю картину театральной жизни страны в условиях трагической ее разобщенности и подчеркнутой внутренней неоднородности. Дело тут, понятно, не только в извечном антагонизме столичных и региональных трупп, существующих в принципиально разных культурных контекстах и производственных обстоятельствах: с каждым новым сезоном все более обостряется поляризация театрального процесса, на одном фланге которого — крупные репертуарные стационары, а на другом — становящиеся все более и более активными и многочисленными независимые театральные компании. Другая очевидная проблема конкурса — несоответствие линейной структуры номинаций ризоматической природе современной культуры: отвечать на мучительный вопрос, что такое «лучшая режиссура» и «лучший спектакль» сегодня, вынужденно поставив на одну доску седовласых мэтров, пятидесятилетних классиков и двадцатилетних «молодых и рассерженных», с каждым годом становится все труднее и труднее.

В нынешнем году драматическому жюри пришлось особенно нелегко: коллеги по экспертному совету оставили судьям «Золотой маски» проблемное наследство в виде внутренне весьма неоднородных шорт-листов. Самая показательная (и самая проблемная) ситуация сложилась в категории «Эксперимент», участники которой по традиции отвечают в конкурсной афише за расширение художественных границ и поиск нового сценического языка: ни в чем подобном заподозрить абсолютное большинство номинантов этого года (в том числе и приглянувшийся в итоге жюри спектакль «Отдаленная близость» Андрея Афонина) невозможно было даже при изрядном желании — все потому, что члены экспертного совета предпочли превратить «Эксперимент» в резервацию для социальных проектов всех мастей и калибров, уже давно заслуживающих в системе «Золотой маски» отдельной, самостоятельной номинации.

Отвечать на мучительный вопрос, что такое «лучшая режиссура» и «лучший спектакль» сегодня, с каждым годом становится все труднее и труднее.

О непомерно раздутых шорт-листах в момент их оглашения минувшей осенью не написал только ленивый — но внятного ответа на резонный, в сущности, вопрос о том, должны ли авторы постановок, участвующих в конкурсе на лучшие спектакли большой и малой формы, автоматически номинироваться на лучшую режиссуру, так и не последовало. В таких обстоятельствах с членов драматического жюри взятки, как говорится, гладки: обладателем приза за лучшую режиссуру стал Римас Туминас — его «Евгений Онегин» по-прежнему числится одним из самых популярных спектаклей столичной сцены, хотя назвать эту постановку хоть в незначительной степени попадающей в нерв театрального процесса, думаю, язык не повернется даже у самых ярых поклонников худрука Вахтанговского театра. Подчеркнуто традиционалистский расклад премий бросил тень даже на очевидного фаворита сезона, Льва Додина с его «Коварством и любовью» (награда за лучший спектакль большой формы плюс персональная «Золотая маска» сценографу Александру Боровскому) — спектаклем, в котором хозяин петербургского МДТ и блистательный актерский ансамбль во главе с Елизаветой Боярской и Данилой Козловским впервые за последние годы выходят на неожиданные для себя эстетические рубежи.

Юрий БутусовЮрий Бутусов© ИТАР-ТАСС

Результаты конкурса уже успели назвать сверхконсервативными — хотя, на самом деле, если и есть чем попенять членам драматического жюри, так это тем, что итоги «Золотой маски» — 2014 не отражают реальной картины театрального сегодня. Взять хотя бы казус «Гоголь-центра»: к художественным достоинствам и недостаткам отдельных его спектаклей можно (и нужно) относиться по-разному, но оставить незамеченным уникальный для сегодняшних российских реалий опыт сверхэффективного культурного менеджмента, превратившего бывш. Театр им. Гоголя в новый центр театральной Москвы, означает создать прецедент. Из двух спектаклей «Гоголь-центра», номинированных в этом году на «Золотую маску», награды более всего заслуживал эмблематичнейший «Сон в летнюю ночь» Кирилла Серебренникова — но премию за лучший спектакль малой формы члены жюри предпочли отдать «Вассе» зеленоградского «Ведогонь-театра».

Феномен «Гоголь-центра» можно было бы отметить спецпризом — но им жюри предпочло наградить Юрия Бутусова с формулировкой «за поиск в области театрального языка»: парадокс тут заключается в том, что со времен сатириконовской «Чайки», отмеченной «Золотой маской» еще два года назад, профессиональный инструментарий режиссера особого обновления не претерпел. Даже беглый взгляд на итоги драматического конкурса свидетельствует о том, что в этом году жюри подчеркнуто дистанцировалось от принятия принципиальных решений, предпочтя сделать выбор в пользу привычных конвенций: список лауреатов «Золотой маски» — 2014 — удобное театральному большинству выступление в жанре «несколько хороших парней», но понять по нему, каким был прошлый театральный сезон, увы, невозможно.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России» Журналистика: ревизия
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России»  

Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо

12 июля 202364637
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал»Журналистика: ревизия
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал» 

Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам

7 июня 202338485