11 января 2017Современная музыка
171

Русское поле экспериментов

Что такое field recording и как этим занимаются в России

текст: Денис Бояринов
1 из 6
закрыть
  • Bigmat_detailed_picture© Dan Lyth
    . . .

    У современной поп-музыки и практики field recording, или «полевых записей», — один общий предок. Это фонограф Томаса Алвы Эдисона — первый прибор для записи звука, появившийся в 1877 году. Любимое изобретение великого американца приходится пращуром виниловым проигрывателям, mp3-плеерам и диктофонам, которыми пользуются музыканты, журналисты и этнографы.

    Первой записью, положившей начало длинной истории field recording, считается восковой цилиндр со щебетанием жаворонка, записанным в 1889 году юным Людвигом Кохом, который впоследствии стал выдающимся немецким биологом, документировавшим в звуке жизнь дикой природы. Молодость field recording прошла в науке: вооруженные громоздкими и тяжелыми диктофонами ученые отправлялись в путешествия и экспедиции, чтобы привезти назад аудиозаписи голосов животных, пения экзотических птиц и песнопений далеких племен. Многие из них бесценны, поскольку ни тех птиц, ни тех племен уже не осталось.

    Вторжение «полевых записей» в музыкальную культуру начинается со второй половины XX века. В начале 1940-х французский инженер, журналист и радиодеятель Пьер Шеффер формулирует идею musique concrete — новой музыки, где нотами становятся все звуки, окружающие человека, музыкальными инструментами — люди и машины, а композитором — студийный звукоинженер, который сможет смонтировать этот хаос в звуковую историю. Впрочем, попытки соединить реальный мир с миром искусства предпринимались и раньше. Со времен авангарда 1920-х композиторы пытались передать звучание индустриального мира с помощью симфонических оркестров, усиленных клаксонами, печатными машинками, специально сконструированными шумовыми машинами и даже гудками заводов. Первые значительные опусы в тогда не существовавшем жанре musique concrete были сделаны немецким кинорежиссером Вальтером Руттманом в конце 1920-х.

    В 1950-х и 1960-х грань между научной и эстетической ценностью field recording начинает размываться. Композиторы и музыканты погружаются в исследования окружающего мира, а ученые и собиратели звуковых архивов начинают управлять судьбой мировой культуры. Собранные этнологами Джоном и Аланом Ломаксами записи деклассированных американских фолк-, джаз- и блюз-исполнителей перевернули историю мировой поп-культуры — без них человечество никогда не узнало бы Мадди Уотерса, Вуди Гатри, Боба Дилана, Леонарда Коэна и всех современных инди-бардов. После того как вместе со знаменитыми пластинками The Beatles и Pink Floyd техника field recording попала в инструментарий поп-культуры, ее присутствие можно обнаружить в музыкальных произведениях самых разных жанров. Ее используют и признанные студийные профессионалы, увенчанные премиями «Грэмми», и молодые музыканты, только начавшие свои эксперименты в программе Garage Band.

    Дальше — пять современных российских музыкантов, которые используют технику field recording, но для разных целей и совершенно по-разному.


    Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России» Журналистика: ревизия
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России»  

Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо

12 июля 202349609
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал»Журналистика: ревизия
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал» 

Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам

7 июня 202342863