23 июля 2014Общество
123

Трагедия ошибок

Дилетанты сбили «Боинг» под покровительством дилетанта из Кремля. Алексей Цветков о том, как развенчиваются мифы

текст: Алексей Цветков
Detailed_picture© Getty images / Fotobank.ru

В эпоху социальных сетей и флешмобов даже относительная полнота информации о том или ином событии редко становится препятствием домыслам, а когда эта информация в дефиците, домыслы занимают все поле дискурса. Наши рассуждения о том, что случилось с рухнувшим малайзийским «Боингом», очень быстро приобрели черты кабинетной философии с размежеванием на многочисленные течения и школы; некоторые из них несовместимы друг с другом с самого начала, другие — с момента развилки в рассуждениях. Один маленький факт в состоянии опрокинуть самую стройную теорию, но с фактами у нас плохо и, видимо, намного лучше не будет.

Корреспонденты, сопровождающие бригады, которые присланы на место расследования, сообщают о таких масштабах искажения базы вещественных доказательств, какие могут сделать установление окончательной истины просто невозможным. Мало того что все останки погибших заранее собраны как попало и загружены в рефрижераторные вагоны; перечень полученных останков, по данным нидерландской стороны, не совпадает с тем, который представили сепаратисты, — вполне вероятно, что часть до сих пор остается в поле. Это предсказуемо, но гораздо хуже то, что обломки самолета перемещались и явно распиливались, сильно затруднив расследование обстоятельств катастрофы, хотя уже сейчас многие отмечают следы шрапнели на фюзеляже, совпадающие с теорией взрыва ракеты.

«Бук» или не «Бук» — до последнего времени это был один из главных вопросов, на который теперь, судя по всему, есть все основания отвечать утвердительно. Госсекретарь США Керри утверждает, что в пользу причастности России к катастрофе имеется масса доказательств, хотя представители разведывательных кругов предпочитают более обтекаемые формулировки, указывая на то, что Москва повинна в создании условий, приведших к инциденту. И проблема не только в гипотетическом устранении главного вещественного доказательства, но и в свидетелях и возможных обвиняемых. Корреспондент New York Times, наблюдавшая за отправкой вагонов с телами жертв в Харьков, стала также очевидцем эвакуации огромной колонны сепаратистов с бронетехникой — опять же в сторону России. Если перевести все это на простой язык Шерлока Холмса, представьте себе, что предполагаемый преступник (а он здесь, несомненно, был) имел в течение длительного времени беспрепятственный и неограниченный доступ к месту уже совершенного преступления и ко всем предполагаемым свидетелям, тогда как для полиции все это время такой доступ был закрыт.

Поневоле приходит на ум замечание, приписываемое Талейрану (или Фуше), о похищении и казни герцога Энгиенского: «Это было хуже, чем преступление: это была ошибка».

Кто бы ни был повинен в случившемся, один факт очевиден для сторонников всех версий, кроме самых безумных (у которых, впрочем, тоже сторонников достаточно): пассажирский авиалайнер был сбит не намеренно, а по ошибке, в намеренной провокации здесь можно было бы обвинить лишь Вооруженные силы Украины, а они-то как раз доступа к месту падения самолета не имели, и возможностей замести следы у них меньше всего. Тут поневоле приходит на ум замечание, приписываемое Талейрану (или Фуше), о похищении и казни герцога Энгиенского: «Это было хуже, чем преступление: это была ошибка». Что, конечно, факта преступления не отменяет, просто для Талейрана стратегическая компетентность была важнее норм морали и права. О Талейране мы помним по сей день как об образце профессионализма, и ни Виталий Чуркин, ставший посмешищем для ООН и всего мира, ни его верховный кукловод на эту роль не годятся. Есть ситуации и агрегаты, к которым подпускать любителей крайне опасно — в первую очередь для самих любителей.

В этом плане пресловутый «Бук» обретает статус символа. Его пульт управления, фотография которого облетела интернет, больше всего напоминает как раз мостик современного самолета с обилием датчиков и индикаторов, кнопок и рычагов; нет никакого сомнения, что обучение пользованию подобным агрегатом — дело непростое. Хотя ошибки всегда возможны (тут приходит на ум иранский пассажирский авиалайнер, сбитый американским крейсером в 1988 году), в данном случае очевидно, что джентльмены удачи, в чьем распоряжении ненадолго оказалась эта смертоносная диковина, прошли крайне экономный курс обучения, сравнимый с тем, который проходили террористы, обрушившие в 2001 году Всемирный торговый центр в Нью-Йорке.

Электорат в России чуть ли не поголовно завязал себе глаза георгиевскими ленточками.

Если отвлечься от скорбноглавых исполнителей и подняться на самый высокий уровень принятия решений, становится болезненно очевидно, что дилетантизм доминирует и там. В последние годы с западной стороны Владимиру Путину отсыпали немало комплиментов — дескать, вот какой он замечательный комбинатор: и Обаму в Сирии обвел вокруг пальца, и Крым отжал с минимальными последствиями. Поклонники этого таланта забывают, что обучение он проходил непосредственно на работе, пытаясь управляться с агрегатом неизмеримо более сложным, чем «Бук», на высшей государственной выборной должности, не имея практики, какой может похвалиться член городской думы заштатного городка. И этот путь был предсказуемо усеян трупами еще до подсолнуховых полей под Донецком: тут и руины Грозного, и экипаж «Курска», и зрители в театре на Дубровке, и дети Беслана, и еще множество других, которых обоймами не перечислишь. Теперь, когда ошибка вышла с огромным международным резонансом, миф о великом комбинаторе начинает развеиваться. Увы, нет гарантий, что она была последней.

Любителя от профессионала отличает то, что в случае первого мы всегда имеем дело с побочным родом его занятий. Вроде бы навязшая в зубах мысль, но для Путина и его окружения на первом плане всегда было курирование пресловутой трубы: именно поэтому ему ничего не стоило заменить себя на время автопилотом по имени Дмитрий Медведев. И лишь когда бумажник приятно оттянул карман, пришло время для «Бука», то бишь, пардон, для государственного кормила.

Спору нет, за время пребывания у доски гроссмейстер научился решать двухходовки, о чем свидетельствует хотя бы та же Сирия, но это все же не целые партии, и теперь для комментаторов стало общим местом, что, дескать, тактик он ловкий, но стратег никакой. Отсюда прогнозы, что недолго ему осталось дышать воздухом снежных вершин. Беда в том, что обычно такие замены в ходе полета производятся либо по настоянию электората, либо усилиями влиятельных воротил капитала — первый в России чуть ли не поголовно завязал себе глаза георгиевскими ленточками, второй ест из кремлевской руки и если и бунтует, то шепотом и коленопреклоненно, судьба Ходорковского никого не соблазняет. Остается небольшая кучка таких же любителей, вхожих в опочивальню, а их действия и намерения для нас непрозрачны — поди угадай, какую кнопку нажмет в кабине дилетант. Шансы на третий триумф после Сочи и Крыма крайне невелики, а ошибки на этом уровне порой дают цепную реакцию, и забыть об этом в юбилейный год сараевских выстрелов трудно.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20243571
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20245080
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411876
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202418457
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202422616
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427940
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202428596