Ceephax: «Кассеты — это классно!»

Самый веселый британский электронный музыкант Энди Дженкинсон о том, зачем он устраивает кислотное караоке, и о своем брате Squarepusher'е

текст: Ник Завриев
Detailed_picture© Ceephax

Московский парк «Музеон» этим летом обещает стать одной из главных открытых концертных площадок Москвы. В ближайшие выходные, 12 и 13 июля, здесь пройдет двухдневный фестиваль эмбиента и неоклассики Fields, где выступят немецкий пианист-экспериментатор Hauschka, исландская виолончелистка Хильдур Гуднадоттир, а также участник дуэта Pan Sonic Мика Вайнио. А в последние выходные июня состоялось еще одно электронное мероприятие — «Паркотроника», хедлайнером которой стал Энди Дженкинсон, более известный под именем Ceephax, — ключевая фигура британского acid revival движения, а заодно и младший брат Squarepusher'а.

Если в электронике существует какая-то «новая искренность», то олицетворяет ее именно Дженкинсон-младший. Энди — антипод современного техно-диджея с каменным лицом и идеальной прической. Лохматый и нескладный англичанин не стесняется повалять дурака на сцене, а его набор инструментов для гастролей — не сияющий макбук и модные контроллеры, а гора потрепанных «роландов». Ни ноутбука, ни даже смартфона у него с собой нет вовсе, а для коммуникации с домашними Энди использует «общественный» компьютер в гостинице. Но главное, Дженкинсон не окружает себя штатом из менеджеров, пресс-агентов и дизайнеров и абсолютно все делает сам — записывает музыку, рисует обложки, снимает клипы и даже рассылает пластинки в магазины.

Такой подход никак не мешает Энди добиваться успеха. У него нет отбоя от издателей (Planet Mu, Rephlex, Lo Recordings — далеко не полный перечень лейблов, где выходят его пластинки), его имя регулярно мелькает среди участников разнокалиберных фестивалей. Но самое, пожалуй, важное — у Дженкинсона-младшего по всему миру есть преданное сообщество поклонников, которое окружает его ореолом, чем-то похожим на тот, что был вокруг Grateful Dead. Мол, это обязательно нужно видеть живьем, а многочисленные записи — только бледная тень концертов.

За пару часов до выступления на «Паркотронике» мы встретились с Энди и поговорили о британском рейве, о чувстве юмора, о виниле и кассетах — ну и, конечно, об отношениях со старшим братом.

— Вы начали записывать музыку в середине девяностых, правильно?

— Да, в 1997-м, если быть точным.

— И это сразу был acid? Почему вы вообще выбрали этот жанр, тогда же не было всего этого acid revival движения, а эйсид-хаус к тому моменту уже закончился?

— Просто у меня с самого начала был такой набор синтезаторов. Это сейчас Roland TB-303 и TR-909 стоят целое состояние, а тогда это было самое дешевое, что можно было купить. Компьютеры и всякое цифровое железо тогда были за гранью того, что я мог себе позволить, я мог купить только простые драм-машины и тому подобное. А ничего другого на этом железе было просто не сыграть, так что выбор жанра был продиктован оборудованием.


— О'кей, но чем же тогда объяснить весь этот всплеск интереса к эйсиду сейчас? Ведь многие из тех, кто сейчас увлечен этим жанром, начинали совсем с другой музыки, тот же Global Goon, да и Ричард Джеймс? Вообще откуда взялась эта привычка возрождать старые жанры, о которой, например, Саймон Рейнольдс много пишет?

— Никаких идей, честно говоря! Мне кажется, это просто хорошая музыка, поэтому люди по-прежнему хотят ей заниматься. Никаких других причин мне в голову не приходит, ну и я сам как начал играть acid, так и играю его всю жизнь. Не то чтобы я был таким уж ретроградом, мне было интересно записывать музыку посовременнее, но я слишком привязан к этим синтезаторам. На них так классно сочинять, крутить все руками, что я просто не искал ничего другого. Возможно, и другие находят в этом удовольствие. Вообще, мне кажется, эта тема несколько раздута, очень многие записывают современную музыку, но просто всегда находятся люди типа меня, которым она не нравится.

— Сейчас вы часто играете вместе со старыми рейв-героями типа Марка Арчера из Altern8. Насколько вы чувствуете связь с рейв-сценой Англии начала 90-х?

— Еще как! Правда, я был слишком молод, чтобы ходить на рейвы, но в таком виде «рейверский опыт» тоже работает — я слушал все это дома, на кассетах, записанных с радио. Я был фанатом Марка Арчера лет с двенадцати, задолго до того, как познакомился с ним лично. Это была первая электронная музыка, которой я увлекся, это был год, наверное, 1991-й. А пластинка Altern8 «Infiltr8 202» была одной из первых, что я купил. Так что, когда я начал сочинять сам, все это уже было в моей голове, поэтому, конечно, я чувствую связь, я многим обязан этой культуре.

Выбор жанра был продиктован оборудованием.

— Я несколько лет подряд ездил на фестиваль BLOC Weekend, и там ваши выступления всегда были одними из лучших, все эти шутейные шоу типа acid karaoke, где вы исполняли поп-хиты, или acid bingo, где под хардкор играли с публикой в лото. Вы вообще практикуете это на гастролях?

— О, это отдельная история. Организаторы BLOC Weekend — мои приятели, и они очень хотели сделать для фестиваля что-нибудь особенное. Ну а я — очевидная кандидатура для такого действа, потому что я люблю повеселиться и повалять дурака и не боюсь пробовать что-то новое. В общем, все это было совсем не всерьез. С тех пор я ничего такого не делал, потому что устраивать такие штуки куда сложнее, чем просто играть концерты. Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент. Во время acid bingo все вокруг были под алкоголем или под наркотиками, был полный хаос. А если это просто музыка, ты можешь запустить бит и знаешь, что люди будут танцевать, а ты можешь расслабиться.


— Для вас, похоже, важен весь этот юмористический аспект в музыке?

— Я просто пытаюсь быть честным. И у меня такое чувство юмора, что я действительно очень многие вещи нахожу смешными — не то чтобы я это делал специально, оно само собой так выходит. Но я точно не вижу никакого смысла притворяться таким вот серьезным техно-артистом. Их вокруг очень много, я совсем не такой, и это, наверное, неплохо. В конце концов, музыка должна приносить удовольствие, все остальное неважно.

— А как дела у ребят, которые организовывали BLOC, они пришли в себя после фиаско с фестивалем в позапрошлом году? (В 2012-м BLOC остановила лондонская полиция после того, как количество зрителей заметно превысило вместимость площадки.)

— Да, это был очень тяжелый момент для них, катастрофа. К счастью, все налаживается, они сейчас делают в Лондоне ежемесячные мероприятия, надеюсь, и фестиваль восстановят со временем, в Butlins у них всегда было здорово.

Не вижу смысла притворяться серьезным техно-артистом.

— Вернемся к вашей музыке. Для такого продуктивного музыканта вы как-то очень мало ремиксов делаете…

— Мне время от времени заказывают ремиксы, но, как правило, мне просто не нравится музыка, которую предлагают ремикшировать. Я пытался делать над собой усилие, но в конце концов выходит как-то неестественно, и мне просто не хочется это издавать. Так что лучше это время на собственные треки потратить.

— Но при этом у вас есть ремикс на Патрика Вульфа — довольно неожиданный выбор, это музыкант вроде бы совсем не из вашей тусовки. Вы дружите с ним?

— Мы хорошие друзья с его сестрой. Она показывала Патрику кое-что из моих записей, ему очень понравилось, и он предложил мне сделать для него ремикс. Все вышло как-то случайно, но я получил большое удовольствие от работы с вокалом, это было совсем не похоже на то, что я делаю обычно.


— У вас нет отбоя от издателей, ваши пластинки выпускают, кажется, абсолютно все лейблы, причастные к acid-сцене, — Rephlex, Planet Mu и так далее. Но при этом у вас есть собственный. Зачем вам понадобился Waltzer Records?

— Мне просто нравится издавать музыку самостоятельно. Не нужно ни за кем бегать, требуя денег за выпущенную пластинку, ты можешь издавать ровно то, что хочешь, и так далее. К тому же сейчас, с приходом интернета и цифровых релизов, этот процесс сильно упростился. Загрузил музыку в сеть и продавай — вот и все дела. Но работы все равно много — ходи на почту каждый день, рассылай всем пластинки... Так что издаваться на других лейблах тоже полезно.

— А интернет-релизы не противоречат вашей идеологии? Вы кажетесь последовательным ретроградом, даже компьютерами пользуетесь неохотно…

— Ну, я, конечно, стараюсь каждый альбом выпускать на виниле или в каком-то аналоговом формате — на кассете, например. Но если есть пластинка или кассета, хотя бы 200 или 300 копий, то почему бы и интернет-релиз не сделать? Я сам много слушаю mp3, так что было бы глупо издавать собственную музыку только на виниле.

— О, ну вот и вы говорите о кассетах. Возвращение кассет — это всерьез и надолго?

— Кассеты — это классно! Я издал свой первый кассетный релиз в 2000-м, и это было прямо перед смертью кассет как носителя, никто уже их не выпускал. Потом у меня были кассетные альбомы в 2006-м и 2007-м, и это было экзотикой, а с тех пор кассет становится все больше и больше. Кассета — это, в первую очередь, приятная вещица, мне кажется, поэтому они сейчас и вошли в моду снова. Но мне и звук кассетный очень нравится, он отлично подходит к аналоговой музыке.

© Ceephax

— Вы не только музыку сочиняете, но и обложки сами оформляете и даже клипы снимаете. Это такой панковский DIY-подход или вам хочется контролировать весь процесс?

— Мне нравится все делать самому, потому что в результате получается более целостный продукт. Я люблю заниматься разными вещами, если я вижу что-то, что мне симпатично, — клип или красивую обложку, мне тут же хочется самому сделать что-то подобное. Я начинаю пробовать и в конце концов делаю все сам. Мне просто доставляет удовольствие сам процесс. Единственная проблема — это занимает все больше времени. Одного меня на это уже не хватает, надо, что ли, натренировать кого-нибудь работать за меня (смеется). А может быть, я просто контрол-фрик, очень может быть…

— Вы же не первый раз в Москве; как вам здесь играется, как ощущения от здешней публики?

— Это мой третий приезд. В первый раз я играл на фестивале Abracadabra, и это было очень здорово. Во второй раз была «Солянка», и это было странно — трудно сказать, знал ли там кто-нибудь меня вообще, ну и в конце концов я просто напился. Очень жду, как будет сегодня, по крайней мере, погода наладилась, и дождь прошел. Главное, что приехал мой багаж, который вчера не перегрузили. Там были все мои инструменты! Иначе вместо концерта пришлось бы играть с CD, а я ненавижу это делать.

— Вы вообще не играете DJ-сетов?

— Очень-очень редко. На самом деле я обожаю диджеить, но у меня мало музыки, где-то на три разных сета, поэтому я стесняюсь просить за это деньги. «Настоящий» диджей должен иметь больше выбора.

— Напоследок вопрос, без которого, уж извините, не обойтись. Какие у вас отношения с вашим братом Томом, дружеские или скорее конкурентные?

— Нет, конкуренции никакой нет. Сейчас каждый из нас проявляет себя в какой-то своей области. Раньше — да, пожалуй, слишком уж часто меня с Томом сравнивали. Но сейчас каждый из нас нашел свой путь, мы звучим очень по-разному, и я расслабился по этому поводу. Скорее музыка Тома меня вдохновляет, всегда интересно послушать, что он там сделал нового.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20242622
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20243506
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411112
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202417690
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202421876
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427206
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202427979