25 ноября 2019Современная музыка
102

«У нас были собаки — и это оказало большое влияние на нашу музыку»

Бессменный ударник пионеров краут-рока Faust Вернер «Цаппи» Дирмайер — о «красивом шуме», проблемном альбоме и Чайковском

текст: Александр Малаховский
Detailed_pictureЖан-Эрве Перон и Вернер Дирмайер© Jan Lankisch

Легендарные импровизаторы Faust (в переводе с немецкого — «Кулак») собрались в те романтические времена, когда представитель мейджора мог запросто дать денег только что появившейся группе со словами «О'кей, сделайте для нас альбом». Примерно так в 1971 году и был выпущен их шумный и безумный дебют на Polydor — на лейбле хотели немецкий аналог британской гитарной музыки, а получили одну из хрестоматийных записей краут-рока, собравшую благожелательную критику, но с треском провалившуюся в продажах.

Об огромном влиянии Faust постоянно говорят очень многие музыканты — от Джонни Роттена до Джонни Гринвуда, — но, в отличие от Can, Neu! или Kraftwerk, они не сумели попасть в мейнстрим и при этом, пережив ссоры и смены составов, продолжают записывать убедительные (и, конечно же, немного фриковатые) альбомы и давать концерты. С одним из них они приедут 29 ноября в Москву, в культурный центр «Дом», на закрытие фестиваля Гете-института «Джаз осенью: Jazz. Industrial. Kraut». Перед российским лайвом бессменный ударник Faust Вернер «Цаппи» Дирмайер, посетовав на плохой английский, согласился дать небольшое интервью по электронной почте — из которого выяснилось, что собаки и Бах повлияли на карнавальную музыку Faust чуть ли не больше, чем архетипический рок.

Я начал играть на ударных где-то в восемь лет — мой отец тогда был гитаристом биг-бенда в Австрии. Иногда вместе с ним я бывал на репетициях — там у меня иногда получалось поиграть на ударной установке, что мне очень нравилось. Он также играл в марширующем оркестре, и чаще всего в то время я слушал именно эту музыку. По радио тогда тоже постоянно крутили марши.

В 16 лет я уже обожал Rolling Stones, а в 18 много слушал альбом «A Saucerful of Secrets» Pink Floyd и записи Soft Machine. Потом моей любимой музыкой стали Бранденбургские концерты Баха, затем — традиционная австрийская народная музыка. Сейчас самым важным для себя альбомом я бы назвал «Zeitkratzer» Кейдзи Хайно.

Многие музыканты говорят, что Faust на них сильно повлияли; я думаю, это потому, что для своего времени мы играли довольно новую музыку, откуда позже некоторые начали заимствовать общий стиль или какие-то отдельные приемы. Я бы согласился с описанием Pitchfork, что Faust делают «красивый шум». Дело в том, что вся моя музыка берет начало в моих чувствах, а все, что появляется естественно, — красиво. Я играю в Faust почти 50 лет, и для меня совершенно естественно просто делать то, что мне нравится.

Вообще на нас может повлиять все что угодно. Например, в семидесятые из всех участников группы только у меня и бас-гитариста Жан-Эрве Перона (вместе с ним Цаппи приедет в Москву. — Ред.) были собаки — и это оказало большое влияние на нашу музыку. Мы постоянно с ними гуляли, веселились, а потом построили для собак дом, где вместе с ними и прожили около недели.

Музыка Faust сильно менялась и потому, что в разные годы у нас были перерывы. С одной стороны, сейчас у нас меньше оригинальных участников, с другой — как я и хотел, наша музыка стала более энергичной и тяжелой благодаря использованию металлических инструментов; это особенно хорошо слышно на альбоме «Ravvivando» 1999 года. При этом я никогда не воспринимал музыку Faust как что-то серьезное или мрачное — даже когда стучал по псалтырю.

Иногда мы ссорились, и тогда у нас бывали спады, но когда мы были в ладах друг с другом — получались лучшие записи. Выпущенный на прозрачном виниле в 1971 году первый альбом Faust — наш самый проблемный альбом, потому что мы постоянно ощущали давление и стресс. А легче всего было записать «j US t» («Just Us») в 2014 году — мы писали его дома, и у нас было много времени, чтобы все сделать как надо.

Вообще я хорошо отношусь к любой музыке, включая какое-нибудь техно и IDM. Прямо сейчас я записываюсь с двумя электронщиками — Schneider TM и Ilpo из Pan Sonic. Моим последним открытием была музыка, которую сейчас слушают тинейджеры. Еще у меня есть целая коллекция неизданных записей, которые я люблю слушать, но названий просто не помню. Из русской музыки мне нравится Чайковский.

На вопрос, чего можно ожидать от московского концерта, Дирмайер ответил коротко: «Faust».

СОВРЕМЕННАЯ МУЗЫКА: ВЫБИРАЙТЕ ГЕРОЕВ ДЕСЯТИЛЕТИЯ



Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 20249611
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202414829
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202420135
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202421870