Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20242596Столичный Театр наций открыл сезон парой классических европейских комедий. Премьеры доверили надежным режиссерам: Тимофей Кулябин, мастер современных адаптаций, поставил «Разбитый кувшин» Генриха фон Клейста, Олег Долин, адепт площадного фарса, — мольеровского «Лекаря поневоле». Обе пьесы в пересказе напоминают анекдоты: у Мольера мнимый доктор пытается лечить мнимую больную, у Клейста судья разбирает дело, в котором настоящий преступник — он сам.
Сами спектакли, конечно, совсем не похожи друг на друга. «Разбитый кувшин» — дорогая, амбициозная премьера со звездами, которую нетрудно вообразить на каком-нибудь европейском фестивале. «Лекарь поневоле» — скромная камерная безделушка в духе студенческого театра. Кулябин хочет оседлать политическую повестку, Долин предпочел бы, чтобы она исчезла, — но повестка сопротивляется обоим.
Олега Долина с Мольером роднит любовь к итальянской комедии масок: природа театра в этой работе — та же, что в его спектаклях по Гоцци, хотя лицо на сей раз никто из актеров не прячет. У персонажей по закону площадного жанра вместо настоящего характера — две-три выпуклые характеристики, сквозящие и в походке, и в манере говорить, и в костюме. Лучшие гэги основаны не на словах, а на выверенных движениях. Каждая мелочь кричит: это все не всерьез, это понарошку, это балаган. Декораций нет, публика сидит на круглых трибунах, как в передвижном цирке. Четвертой стены нет и подавно: пластичные молодые актеры карабкаются по рядам, как гимнасты, и шутят со зрителями.
На сцене Долина почти никогда не заботят сиюминутные вещи. Даже если в его спектакле шутят о Путине, то не потому, что у режиссера есть претензии к гаранту, а потому, что кукиш власти — требование жанра. Его стихия — старинный бедный театр и сказки. Но на сей раз он так далеко ушел в своем эскапизме, что не заметил переклички между своим спектаклем и заголовками СМИ.
О'кей, на врача-шарлатана и на выпады Мольера против медицины можно закрыть глаза: «Лекарь поневоле» задуман до пандемии, при всем желании Долин не мог предвидеть, что получится обидно. Но когда симпатичный в целом герой без зазрения совести колотит жену — нужно воспринимать это как дань жанру или как этическую глухоту театра? Это точно о'кей — смеяться над домашним насилием в сегодняшней России, когда проблему только-только начали воспринимать всерьез и пока даже близко не победили? У комедии Мольера свои стандарты — и это понятно. Но, может, эту пьесу стоит оставить в покое до лучших времен?
У Тимофея Кулябина отношения со временем совсем другие. В последние годы режиссер работает в Германии и Швейцарии не реже, чем дома, и, похоже, ощущает себя гражданином мира. Проект единой Европы и его перспективы — тема, неочевидная для российской сцены, но премьера Театра наций как раз об этом. Разбитый кувшин, уничтоживший карьеру нечистоплотного сельского судьи в пьесе фон Клейста, у Кулябина — метафора обреченного Евросоюза: в его спектакле речь идет о недалеком будущем, где содружество теряет одну страну за другой.
Кулябин хочет оседлать политическую повестку, Долин предпочел бы, чтобы она исчезла, — но повестка сопротивляется обоим.
В какой деревне живут герои — голландской, как у Клейста, или какой-нибудь еще, — режиссер не сообщает. Но перед Брюсселем это государство по-прежнему отчитывается — к несчастью судьи Адама, который вынужден принимать у себя столичного ревизора (в оригинале советник Вальтер приезжает всего-навсего из Утрехта).
Накануне ночью Адам заявился в гости к молодой соседке с самыми непристойными требованиями — но выпрыгнул в окно, испугавшись встречи с ее женихом. Убегая, судья расколотил фамильную ценность — тот самый кувшин. Наутро взбешенная мать девушки притащила в суд будущего зятя. В любой другой день Адам вышел бы сухим из воды — но дотошный ревизор требует, чтобы все было по закону.
Борьба двух непохожих законников — идейного брюссельского бюрократа и циничного деревенского судьи — главная пружина спектакля: они там — единственные живые люди на выставке социальных шаржей (в ассортименте — простоватый субкультурщик, уборщица-мусульманка, угрюмый охранник и сельская сумасшедшая). Вальтер Ингеборги Дапкунайте — воплощение порядка и прогресса. У Кулябина ревизор — небинарная персона, человек, не ощущающий себя ни мужчиной, ни женщиной. Вальтер говорит вполне сегодняшней прозой, а не старомодными стихами, как остальные, носит серебристый плащ и дерзкую черно-белую прическу, предпочитает формальностям здравый смысл — в общем, это первый за много лет симпатичный чиновник на московской сцене. Экс-премьер Александринки Виталий Коваленко, играющий судью, тоже каким-то чудом умудряется расположить зрителей к своему отвратительному герою. Адам не только гадок — он саркастичен, изобретателен и не лишен обаяния.
Отличный актерский дуэт не спасает «Разбитый кувшин» от его самой большой беды — невнятного режиссерского месседжа при претензиях на злободневность. Если реанимировать хрестоматийный текст — слишком отвлеченная для вас задача и вы непременно хотите заниматься социально-политическими вопросами, театр интерпретации — в принципе не лучший выбор, который вы можете сделать. Особенно сегодня, в эпоху спектаклей-тренингов и спектаклей-свидетельств.
Условно современный мир, населенный переодетыми персонажами классики, обычно допускает лишь один вид актуальных высказываний — что-нибудь поверхностное, неопределенное и приблизительное. В России много несправедливости, богатые эксплуатируют бедных, элиты лицемерны, а Европейский союз — нежизнеспособная утопия.
Формально «Разбитый кувшин» — театральная публицистика в чистом виде, местами такая же бесхитростная, как карикатуры Charlie Hebdo. На стене в неопрятном зале суда переливается всеми красками вопиюще неполная карта Евросоюза (спектакль оформлял Олег Головко, бессменный художник Кулябина). Сонный судья вместо простыни кутается в синий флаг со звездами: их тоже меньше, чем нужно. Вальтер заставляет обывателей-провинциалов петь «Оду к радости» — те повинуются, но без энтузиазма. Позорное слушание заканчивается кровавой расправой над негодяем-судьей, которую брюссельский чиновник не в силах остановить. Словом, умозрительный западный гуманизм оказался посрамлен со всеми своими символами, а жестокая и грубая людская натура снова победила.
Мораль понятна, но не слишком убедительна. Даже если Евросоюз и правда вот-вот распадется — почему это непременно говорит о кризисе европейских ценностей? В чем этот кризис выражается и откуда он взялся? А главное, почему московские зрители должны переживать из-за внутренних европейских проблем? «Разбитый кувшин» не дает ответа ни на один из этих вопросов — на выходе получился политизированный спектакль без политической позиции.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20242596Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20243485Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202411092Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202417674Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202418375Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202421050Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202421860Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202426968Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202427189Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202427975