17 сентября 2020Театр
122

Время не проведешь

Премьеры Олега Долина и Тимофея Кулябина в Театре наций

текст: Антон Хитров
Detailed_pictureСцена из спектакля «Лекарь поневоле»© Ира Полярная / Пресс-служба Театра наций

Столичный Театр наций открыл сезон парой классических европейских комедий. Премьеры доверили надежным режиссерам: Тимофей Кулябин, мастер современных адаптаций, поставил «Разбитый кувшин» Генриха фон Клейста, Олег Долин, адепт площадного фарса, — мольеровского «Лекаря поневоле». Обе пьесы в пересказе напоминают анекдоты: у Мольера мнимый доктор пытается лечить мнимую больную, у Клейста судья разбирает дело, в котором настоящий преступник — он сам.

Сами спектакли, конечно, совсем не похожи друг на друга. «Разбитый кувшин» — дорогая, амбициозная премьера со звездами, которую нетрудно вообразить на каком-нибудь европейском фестивале. «Лекарь поневоле» — скромная камерная безделушка в духе студенческого театра. Кулябин хочет оседлать политическую повестку, Долин предпочел бы, чтобы она исчезла, — но повестка сопротивляется обоим.

Олега Долина с Мольером роднит любовь к итальянской комедии масок: природа театра в этой работе — та же, что в его спектаклях по Гоцци, хотя лицо на сей раз никто из актеров не прячет. У персонажей по закону площадного жанра вместо настоящего характера — две-три выпуклые характеристики, сквозящие и в походке, и в манере говорить, и в костюме. Лучшие гэги основаны не на словах, а на выверенных движениях. Каждая мелочь кричит: это все не всерьез, это понарошку, это балаган. Декораций нет, публика сидит на круглых трибунах, как в передвижном цирке. Четвертой стены нет и подавно: пластичные молодые актеры карабкаются по рядам, как гимнасты, и шутят со зрителями.

Сцена из спектакля «Лекарь поневоле»Сцена из спектакля «Лекарь поневоле»© Ира Полярная / Пресс-служба Театра наций

На сцене Долина почти никогда не заботят сиюминутные вещи. Даже если в его спектакле шутят о Путине, то не потому, что у режиссера есть претензии к гаранту, а потому, что кукиш власти — требование жанра. Его стихия — старинный бедный театр и сказки. Но на сей раз он так далеко ушел в своем эскапизме, что не заметил переклички между своим спектаклем и заголовками СМИ.

О'кей, на врача-шарлатана и на выпады Мольера против медицины можно закрыть глаза: «Лекарь поневоле» задуман до пандемии, при всем желании Долин не мог предвидеть, что получится обидно. Но когда симпатичный в целом герой без зазрения совести колотит жену — нужно воспринимать это как дань жанру или как этическую глухоту театра? Это точно о'кей — смеяться над домашним насилием в сегодняшней России, когда проблему только-только начали воспринимать всерьез и пока даже близко не победили? У комедии Мольера свои стандарты — и это понятно. Но, может, эту пьесу стоит оставить в покое до лучших времен?

У Тимофея Кулябина отношения со временем совсем другие. В последние годы режиссер работает в Германии и Швейцарии не реже, чем дома, и, похоже, ощущает себя гражданином мира. Проект единой Европы и его перспективы — тема, неочевидная для российской сцены, но премьера Театра наций как раз об этом. Разбитый кувшин, уничтоживший карьеру нечистоплотного сельского судьи в пьесе фон Клейста, у Кулябина — метафора обреченного Евросоюза: в его спектакле речь идет о недалеком будущем, где содружество теряет одну страну за другой.

Кулябин хочет оседлать политическую повестку, Долин предпочел бы, чтобы она исчезла, — но повестка сопротивляется обоим.

В какой деревне живут герои — голландской, как у Клейста, или какой-нибудь еще, — режиссер не сообщает. Но перед Брюсселем это государство по-прежнему отчитывается — к несчастью судьи Адама, который вынужден принимать у себя столичного ревизора (в оригинале советник Вальтер приезжает всего-навсего из Утрехта).

Накануне ночью Адам заявился в гости к молодой соседке с самыми непристойными требованиями — но выпрыгнул в окно, испугавшись встречи с ее женихом. Убегая, судья расколотил фамильную ценность — тот самый кувшин. Наутро взбешенная мать девушки притащила в суд будущего зятя. В любой другой день Адам вышел бы сухим из воды — но дотошный ревизор требует, чтобы все было по закону.

Борьба двух непохожих законников — идейного брюссельского бюрократа и циничного деревенского судьи — главная пружина спектакля: они там — единственные живые люди на выставке социальных шаржей (в ассортименте — простоватый субкультурщик, уборщица-мусульманка, угрюмый охранник и сельская сумасшедшая). Вальтер Ингеборги Дапкунайте — воплощение порядка и прогресса. У Кулябина ревизор — небинарная персона, человек, не ощущающий себя ни мужчиной, ни женщиной. Вальтер говорит вполне сегодняшней прозой, а не старомодными стихами, как остальные, носит серебристый плащ и дерзкую черно-белую прическу, предпочитает формальностям здравый смысл — в общем, это первый за много лет симпатичный чиновник на московской сцене. Экс-премьер Александринки Виталий Коваленко, играющий судью, тоже каким-то чудом умудряется расположить зрителей к своему отвратительному герою. Адам не только гадок — он саркастичен, изобретателен и не лишен обаяния.

Ингеборга Дапкунайте в спектакле «Разбитый кувшин»Ингеборга Дапкунайте в спектакле «Разбитый кувшин»© Ира Полярная / Пресс-служба Театра наций

Отличный актерский дуэт не спасает «Разбитый кувшин» от его самой большой беды — невнятного режиссерского месседжа при претензиях на злободневность. Если реанимировать хрестоматийный текст — слишком отвлеченная для вас задача и вы непременно хотите заниматься социально-политическими вопросами, театр интерпретации — в принципе не лучший выбор, который вы можете сделать. Особенно сегодня, в эпоху спектаклей-тренингов и спектаклей-свидетельств.

Условно современный мир, населенный переодетыми персонажами классики, обычно допускает лишь один вид актуальных высказываний — что-нибудь поверхностное, неопределенное и приблизительное. В России много несправедливости, богатые эксплуатируют бедных, элиты лицемерны, а Европейский союз — нежизнеспособная утопия.

Формально «Разбитый кувшин» — театральная публицистика в чистом виде, местами такая же бесхитростная, как карикатуры Charlie Hebdo. На стене в неопрятном зале суда переливается всеми красками вопиюще неполная карта Евросоюза (спектакль оформлял Олег Головко, бессменный художник Кулябина). Сонный судья вместо простыни кутается в синий флаг со звездами: их тоже меньше, чем нужно. Вальтер заставляет обывателей-провинциалов петь «Оду к радости» — те повинуются, но без энтузиазма. Позорное слушание заканчивается кровавой расправой над негодяем-судьей, которую брюссельский чиновник не в силах остановить. Словом, умозрительный западный гуманизм оказался посрамлен со всеми своими символами, а жестокая и грубая людская натура снова победила.

Мораль понятна, но не слишком убедительна. Даже если Евросоюз и правда вот-вот распадется — почему это непременно говорит о кризисе европейских ценностей? В чем этот кризис выражается и откуда он взялся? А главное, почему московские зрители должны переживать из-за внутренних европейских проблем? «Разбитый кувшин» не дает ответа ни на один из этих вопросов — на выходе получился политизированный спектакль без политической позиции.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20242596
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20243485
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411092
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202417674
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202421860
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427189
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202427975