Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20243072Поиски национальной идентичности, которым была посвящена прошедшая на минувшей неделе встреча Валдайского клуба, легко свести к попыткам установления родства и размеров наследства. С развитием консервативного направления в политике и формированием в России «политического православия» (об этом говорил в своем выступлении на форуме Сергей Чапнин, ответственный редактор Журнала Московской патриархии) этот подход может возобладать.
Французский писатель Амин Маалуф разделяет идентичность вертикальную (родители, род, национальность, религиозная принадлежность) и горизонтальную (личность, интересы, профессия, политические убеждения — словом, все, что не по наследству).
Если каждый род будет настаивать на своем прошлом как на единственном и исключительном, то загонит себя в духовный «колодец». Если каждый оставит себе только род и веру отцов в качестве единственного наследства, на мир можно и не надеяться. Доминирование вертикальной идентичности над горизонтальной ведет к непримиримым разделениям, а иногда и к кровавой розни и терроризму, пишет Маалуф в книге «Во имя идентичности» («In the Name of Identity: Violence and the Need to Belong»).
Маалуфу стоит верить в этих вопросах. Он — ливанец по происхождению, покинувший страну после того, как в 1970-е годы мусульмане разных ветвей и христиане вступили в гражданскую войну. Араб по национальности, католик по религиозной принадлежности, француз по гражданству и языку, писатель по профессии, Маалуф с недавнего времени еще и «бессмертный» — член Французской академии.
Сергей Шмеман, писатель и журналист, сын протопресвитера Александра Шмемана, выступая на Валдае, говорил о том, что он, ощущая себя русским, является одновременно американцем по гражданству, парижанином по месту работы и православным по вероисповеданию. Шмеманы были частью сообщества, осознававшего себя Россией в изгнании, людьми, увезшими Россию с собой и долгие годы сберегавшими ту самую идентичность, которую мечтали передать нам, тем, кто родился в СССР. С момента краха советской системы прошло уже больше 20 лет. «По-моему, мы вам все уже передали», — сказал Шмеман в заключение.
Консервативные деятели произносят речи о страшных угрозах культурному и национальному «коду».
И это прозвучало весомо. Что из этого мы в полной мере получили — вот вопрос. Действительно, после 20 лет практического отсутствия границ неловко ссылаться на культурный разрыв, созданный революцией. Все, что можно было передать, передано. Тем не менее бесценный опыт сохранения идентичности в культурно разнообразном и развивающемся мире нами точно не усвоен.
Консервативные деятели, произносящие речи о страшных угрозах культурному и национальному «коду» («кодам» была посвящена речь президента Владимира Путина), ставят вопрос не столько об идентичности как таковой, сколько о внешних угрозах некоторой фиксированной воображаемой национальной формуле. А если смотреть на положение так, то действительно нужно стремиться остановить общественные изменения, а не пытаться искать себя в меняющихся условиях. Это, похоже, и есть российский консерватизм.
Попытки воспроизводить себя на основе прошлого — время от времени возобновляемая игра. Александр Проханов, выступая на форуме, предлагал «инфракрасным излучением восстановить эти коды» — сбитые предшественниками.
Консерваторы склонны считать, что под угрозой находится именно вертикальная идентичность — род, традиция, религия. «Евроатлантические страны фактически пошли по пути отказа от своих корней», что выражается в «эксцессах политкорректности» и признании однополых браков, говорит Путин.
Эта угроза вызвана, по мнению консерваторов, чрезмерными усилиями в горизонтальных направлениях (то есть продолжающимися поисками общественной, политической, профессиональной идентичности), что и маркируется как угроза со стороны чуждых культур. Получается, что борьба за наследственную вертикаль может обернуться созданием препятствий к горизонтальным составляющим развития.
Умению хвататься за соломинку рода и религии нас долго учить не нужно. Это в крови.
Концентрация на наследственности может вести и к развитию религиозного фундаментализма и политического национализма. Этим чревато выделение одного аспекта идентичности в качестве исключительного, отметил в ходе дискуссии на форуме историк Андрей Зубов.
Угрозы русской вертикальной идентичности, конечно, есть, но самые страшные из них, будем надеяться, в прошлом: революция большевиков, коллективизация, война, крах СССР. Мы давно привыкли иметь дело с прерванной традицией. Умению хвататься за соломинку рода и религии нас долго учить не нужно. Это в крови.
Горизонтальные составляющие идентичности — в такой же, а может быть, и в бóльшей опасности, поскольку для их развития нужны особые, тщательно оберегаемые условия. Для того чтобы каждый мог найти себя в профессии, нужно серьезно заниматься развитием экономики. Чтобы не угодить в очередной кризис государственности, нужно гармоничное развитие политического поля. Для того чтобы общество развивалось, нужно не бояться независимости общественных деятелей. Все эти вещи требуют осознанных, а не только инстинктивных усилий. Этими усилиями в значительной степени определяется материальное благополучие обществ.
Идентичность не сводится к тому, что мы получаем по наследству, как пытаются объяснить нам сегодня защитники политического православия и национализма. Но не сводится она и к профессиям и социальным ролям, как пытались нам внушить в советское время партийные пропагандисты. Вертикальные и горизонтальные составляющие не должны развиваться одна за счет другой. Они должны быть в гармонии, которой наше общество, возможно, никогда не знало.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20243072Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20244366Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202411478Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202418055Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202418715Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202421434Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202422218Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202427324Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202427538Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202428254