От радиолярии к Башне III Интернационала

Архитектор Петр Завадовский о том, почему авангардистов интересовали кристаллы

текст: Петр Завадовский
Detailed_picture© Виталий Савич

До 9 февраля в галерее «На Шаболовке» проходит выставка «Кристаллография Малевича и Леонидова». Эта выставка — часть выставочной программы Центра авангарда. И я рискну злоупотребить вниманием читателя, коротко остановившись на выставочной деятельности центра как отрадном и необычном феномене нашей культурной жизни. Эта череда выставок воспринимается мною как своеобразная миссия, которую взял на себя небольшой коллектив центра, возглавляемого Александрой Селивановой.

Эта миссия — не просто в том, чтобы показать отдельные грани яркой эпохи 1920-х — 1930-х годов или вывести на свет дневной некоторые менее известные (но при этом не менее важные) фигуры «авангарда». Но в том, чтобы во множестве этих граней, аспектов, творческих линий, судеб, бытовых подробностей и многого другого, не всегда поддающегося точному определению, гальванизировать само время, конденсировать его дух, сделать ближе и понятнее мотивы, которыми руководствовались деды и прадеды посетителей выставок. Выявить многочисленные нити, ведущие из той эпохи и вплетенные в ткань уже нашего времени. Напомнить нам о происхождении этих нитей, а в их совокупности — и окружающего мира идей и вещей.

© Виталий Савич

Сегодня подобная активность только и возможна в таких небольших коллективах увлеченных единомышленников. Существуя скорее на энтузиазме, чем на мизерном бюджете, они восполняют неповоротливость и осторожность крупных музеев, которые не могут себе позволить ни такой частоты смены экспозиций, ни концептуальной заостренности тем, ни подобного отбора экспонатов. Взятые «напрокат» ценнейшие артефакты экспонируются на Шаболовке наряду с самостоятельно подобранными документами эпохи и остроумными реконструкциями собственного производства.

Сведение в одном пространстве объектов, которые вряд ли имели бы шанс встретиться где-то еще, зачастую создает неожиданные параллели и сопоставления, будит исследовательскую мысль. Лучшие из этих выставок имеют и очевидное научное значение, существенно корректируя привычные представления об эпохе авангарда.

© Виталий Савич

Так, посетители «Советской античности» могли наглядно удостовериться в том, что классицистическая образность вовсе не была прерогативой исключительно сталинской эпохи, а оставалась заметной составляющей художественно-образной палитры авангарда двадцатых. Выставка, посвященная выдающейся фигуре Алексея Гастева, не только подробно знакомила с его жизнью и идеями, но и неизбежно навевала ассоциации с той механистической антиутопией, в тени которой прошел ХХ век: сегодня в ее логичном развитии мы видим тревожные всходы «постчеловечности».

Кристалл, кристалличность, кристаллизация — не только понятия, значимые для современной науки, но и центральные категории художественной культуры модернизма как такового. Эта тема и была поставлена в центр кураторской концепции, показывающей художественную лабораторию авангарда в момент самого зарождения нового искусства.

© Виталий Савич

Уже на этапе кубофутуризма 1914–1915 годов кристалл и кристалличность оказались в центре рассуждений о новой форме и методах ее построения. Об этом красноречиво свидетельствуют представленные на выставке тексты Михаила Матюшина и Казимира Малевича: мы узнаем, что художественный мир конструктивистов создавался не только под влиянием романтики строительных конструкций, но и под впечатлением от рентгенограмм кристаллических решеток. Особенно они заинтересовали Александра Родченко — как образцы природного «конструирования», разворачивающего плоскостные объекты в пространственные. Вдохновленные кристаллическими решетками крестообразные объекты Карла Иогансона, сочетающие жесткие стержни с гибкими связями, при всем символическом значении, которое вложил в них автор, также смотрят далеко вперед, предвосхищая инженерные изобретения будущего.

© Виталий Савич

Лично мне эта выставка интересна тем, что выявляет проблему рецепции достижений современной науки авангардистским художественным сознанием. Своеобразие художественно-метафорического восприятия «научности» творцами нового искусства, которое она раскрывает, принципиально отлично от понимания «научности» ученым-исследователем. Позволено будет усомниться, что Казимир Малевич и Иван Леонидов глубоко погружались в хитросплетения научных теорий. На их воображение больше воздействовали изображения, сопровождающие научные труды, или сами экспонаты минералогических кабинетов, которые воспринимались как пластические объекты и становились источником новых пластических и композиционных идей. Так, имевшаяся в библиотеке Леонидова папка литографий Эрнста Геккеля послужила для него источником формальных мотивов, два из которых наглядно показаны в экспозиции. Это образ древовидного коралла с литографии Геккеля, перенесенный Леонидовым в проект «Острова цветов» в Киеве (1940-е). Второй пример — его же литография со звездообразной радиолярией, послужившая моделью для кристаллически-звездообразного фонтана в проекте для Южного берега Крыма (1936). Впоследствии проект многократно повторялся Леонидовым, но так, увы, и не был осуществлен.

© Виталий Савич

Аналогично и отношение Леонидова к «научным кривым» гиперболы и параболы, красивых вследствие вызываемых ими «научных» ассоциаций (в этом случае — инженерно-математических). Подобным образом, как символико-эстетические объекты, трактовали свои конструкции и первые конструктивисты. Ведь никакому гражданскому инженеру со знанием основ сопромата, конечно, никогда не пришло бы в голову нечто вроде татлиновской башни. И именно незнакомство Татлина с соображениями конструктивной целесообразности и стало необходимым условием создания этого потрясающей силы художественного образа, который стал символом целой эпохи.

Представленные на выставке реальные экспонаты минералогических кабинетов и модели архитектонов Малевича (при желании к ним можно было бы добавить некоторые композиции Якова Чернихова) наводят на мысль, что источником многих новаторских композиционных идей были именно причудливо разросшиеся кристаллы и их агломераты. Особенно мое внимание привлек один из кристаллов пирита, представляющий собой два врезанных один в другой куба, уж слишком напоминающий формальные упражнения из курса ОБМАСа. А конкретно — один из проектов Ивана Красильникова, прадедушки всего мирового деконструктивизма.

© Виталий Савич

Словом, к «Кристаллографии» также подходит цитата В.И. Ленина, в свое время украшавшая выставку «Советская античность»: «Пролетарская культура не является выскочившей неизвестно откуда». В нашем случае возникает упорное подозрение, что местами, из которых «выскочили» многие феномены авангардистского формообразования, являются формы микромира, кристаллография и минераловедение! В заключение специально для ценителей И.И. Леонидова сообщу, что на выставке можно увидеть две его редко экспонируемые доски. Одна из них — с выполненным в своеобразно египтизирующей манере планом центральной части Ялты с холмом Дарсан. Причем выставлены и освещены они удобно и доступны для подробного изучения — в отличие от того, как они были представлены в залитой кровавым светом экспозиции «Авангардстроя».

Упоминания заслуживает и неизменно высокий эстетический уровень экспозиции в фирменном «шаболовском» стиле. Впрочем, его аскетичность в данном случае несколько смягчена введением стены экспозиционных шкафов-витрин, воссоздающих атмосферу минералогического кабинета.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202319760
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325173