2 марта 2021Театр
177

На самых кончиках пальцев

Премьера «Урал Балета» как манифест

текст: Анна Галайда
Detailed_pictureЕлена Шарипова и Иван Суродеев в балете «Видение розы»© Ольга Керелюк / Урал Опера Балет

Выход из многомесячного карантина для балетных трупп оказался гораздо сложнее, чем можно было предположить, наблюдая классы на кухне, репетиции вариаций Одиллии на балконе и прочее домашнее творчество артистов, заполонившее прошлой весной глобальную паутину. Руководители компаний на все лады с лета стимулируют ускоренное возвращение привычной профессиональной формы. В Екатеринбурге Вячеслав Самодуров начал с того, что решил возобновить «Вариации Сальери» — одну из своих первых постановок, увенчанную в 2014 году тремя «Золотыми масками» и перебросившую хореографа-новичка и заштатную уральскую труппу в балетную высшую лигу. Сочетание блестящих и небанальных вариаций Сальери на тему испанской фолии, превращенной в драгоценный бордовый ларец сцены, белоснежных пачек и колетов с пуантовыми афоризмами — то саркастичными, то ироничными, то внезапно обезоруживающе-нежными — было безупречным.

Мики Нисигути и Алексей Селиверстов в балете «Вариации Сальери»Мики Нисигути и Алексей Селиверстов в балете «Вариации Сальери»© Ольга Керелюк / Урал Опера Балет

Но в процессе работы над новой версией «Вариаций Сальери» возвращение балета в репертуар обрело новую тему. Если первый вариант спектакля был портретом молодого человека, внезапно обнаружившего в себе залежи хореографических идей, то второй оказался портретом труппы. Она за это время из полупрофессиональной превратилась в ладно скроенную, скоростную, современную и отвечающую на вызов не испуганным трепетом, а стальным драйвом. Такую, как сам Екатеринбург — меняющийся на глазах, превращающийся в европейский ухоженный город, но сохраняющий свою индустриальную природу и культивирующий собственное лицо. Хореографический текст «Вариаций Сальери», не утратив белькантовой легкости и насыщенности, обрел мощное большое дыхание, широту периодов, округлую мощь фразировки.

«Урал Балет» превратился в ладно скроенную, скоростную, современную труппу — отвечающую на вызов не испуганным трепетом, а стальным драйвом.

Для такого тридцатиминутного спектакля невозможно окружение «из подбора», предполагавшееся изначально. В паре оказался дивертисмент из «Неаполя» Августа Бурнонвиля, для балетоманов так же идеально дополняющий «Вариации Сальери», как для гурманов груша подчеркивает вкус прошутто. «Неаполь, или Рыбак и его невеста», патентованный шедевр датского классика XIX века, рассчитан на труппу, обладающую россыпью виртуозов, — поэтому на сцены прорывается нечасто и обычно в виде Pas de six либо третьего акта балета, где к этому большому ансамблю добавляется сногсшибательная по обаянию и технической сложности «Тарантелла». В Екатеринбурге эту конструкцию скромно надстроили «Балабилем» — номером из первого акта, анафемски сложным даже по сравнению с двумя другими и потому в дивертисменте «Неаполя» обычно не фигурирующим. Уже почти накануне премьеры добавленное в программу «Видение розы» выглядело посткарантинной профессиональной булимией — еще один легендарный балет, из репертуара дягилевских «Русских сезонов» начала ХХ века, как минимум требует на заглавную партию великого танцовщика.

Иван Суродеев в балете «Видение розы»Иван Суродеев в балете «Видение розы»© Ольга Керелюк

Спектакли спаяны непривычным сегодня на российских балетных просторах стремительным темпом: постоянный соратник Самодурова — дирижер Павел Клиничев даже не сразу осмеливается задать его «Неаполю», но к «Видению розы» входит во вкус, а в «Вариациях Сальери» позволяет наконец и себе, и хореографии подлинную фолию, то есть безрассудство, помешательство. Оформление «Вариаций Сальери» (сценография Альоны Пикаловой, костюмы Елены Зайцевой) менять не стали. Для «Неаполя» и «Видения розы» художник Елена Трубецкова предложила свой дизайн, уравновешивающий красоты старинной хореографии: несколько ящиков и мотороллер «Веспа» в «Неаполе» и стулья фабрики «Братья Тонет», до недавнего времени стоявшие в партере екатеринбургского театра, в «Видении розы». Два спектакля оказались разделены помимо антракта черно-белыми кадрами беззвучно вальсирующей до полного изнеможения Вены.

Сцена из балета «Вариации Сальери»Сцена из балета «Вариации Сальери»© Ольга Керелюк / Урал Опера Балет

Именно так танцует и екатеринбургская труппа, которой пандемия, травмы и болезни почти не оставили права на замены. В «Неаполе» Мария Михеева и Михаил Хушутин без всякой осторожности прокручиваются в воронках «Балабиля», Елена Шарипова и Анна Домке сами сияют от бриллиантового блеска своих пуантов в Pas de six, Арсентий Лазарев и Иван Суродеев с такой чистотой выписывают все бурнонвилевские двойные туры в воздухе, антраша и глубокие плие, будто предаются этим развлечениям на отдыхе. При этом 19-летний Суродеев через несколько минут меняет хирургическую скрупулезность Бурнонвиля на полетную свободу фокинского «Видения розы».

Фидан Даминев и Рафаэла Морел в балете «Неаполь»Фидан Даминев и Рафаэла Морел в балете «Неаполь»© Ольга Керелюк / Урал Опера Балет

Но чего нет в этой программе, так это игры со стилизацией — и датский классицизм Бурнонвиля, и русский модернизм Фокина труппа осваивает под руководством своего худрука. Самодурова-танцовщика никогда не увлекали музейные формы бытования танца — в старой хореографии он выискивал ее вневременные и вненациональные достоинства, то, что может обогатить балет сегодняшнего дня. Его профессионализма оказывается достаточно, чтобы соединение «Неаполя» с «Видением розы» вдруг явило общие корни — старую французскую школу, полученную Августом Бурнонвилем от Огюста Вестриса и Пьера Гарделя, а Михаилом Фокиным — от них же через посредство Павла Гердта и Мариуса Петипа.

Екатерина Малкович и Елена Кабанова в балете «Неаполь»Екатерина Малкович и Елена Кабанова в балете «Неаполь»© Ольга Керелюк / Урал Опера Балет

Самодуров и его «Вариации Сальери» продолжают ту линию «танцемании» (характерно, что именно так должен называться его готовившийся в Большом, но на полном ходу остановленный карантином новый балет), что началась четыре века назад в Парижской академии танца. Программа «Урал Балета» напомнила, что за столетия балет научился тому, что только предстоит освоить остальному миру, — удерживать равновесие в любых обстоятельствах и жить на самых кончиках пальцев.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202353420
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202337283