Летом 1971 года мы снимали дачу в деревне Игнатьевка, в верховьях Москвы-реки около Тучкова. Как-то мы с папой пошли гулять и нашли в лесу серенького птенца, выпавшего из гнезда. Мы взяли его домой и стали гадать, что это за птица. Ел он все — и семена пастушьей сумки, и семечки, и даже мясо. Я надеялась, что это какой-нибудь маленький орел. Когда мы ходили на речку, он шел за нами и купался у самого берега. Уже в Москве, дома, он стал учиться летать по комнате. Назвали его Птах. Вдруг он стал лысеть; мы все очень испугались, решили — заболел. Но через некоторое время на голове у него выросли черные блестящие перышки, а грудь стала алой. Теперь-то мы поняли, что наш Птах — снегирь. Он очень любил петь, иногда он подпевал, кстати, очень точно какой-нибудь музыке, а иногда пел, вертясь перед зеркалом, что тоже очень любил. Когда я приходила из школы, он встречал меня радостными криками, а когда я делала уроки, прилетал ко мне на стол и играл, отнимая ручку или карандаш. Вскоре на птичьем рынке ему купили подружку, назвали Катькой. Она оказалась злая и крикливая, била нашего Птаха и отгоняла от кормушки. А весной, когда клетку вынесли во двор, открыла дверцу и улетела. Через некоторое время купили еще одну подругу, Машку. Они очень привязались друг к другу, но Машка была дикая, ее, видно, поймали уже взрослой. И следующей весной она тоже открыла клетку, но улетели они уже вдвоем. Прошло дня три-четыре, и Птах вернулся. Сперва грустил, а потом занялся своими любимыми делами — пением, играми и купанием в тарелке. А на следующий год Машка прилетела и стала его звать. Моя бабушка открыла клетку, и они снова улетели вместе. И все повторилось и на этот раз, а потом еще через год Птах улетал с ней. Но он всегда возвращался, и снова все наполнялось радостью, пением и шалостями. Когда Птах погиб, наш дом опустел, а Машка прилетала еще несколько лет и каждый год звала его. Папа сделал памятник снегирю. Там он по-прежнему смотрится в зеркало и поет. Когда я смотрю на этот памятник, я всякий раз слышу песни снегиря.
Слепые истории
Достоевский, Кундера и ответственность русской культуры
Дмитрий Бутрин: «Читатель сейчас хочет неправду»
Заместитель главного редактора ИД «Коммерсантъ» о работе в подцензурном пространстве, о миссии и о том, что ее подрывает, и об отсутствии аудитории, заинтересованной в правде о войне
4 сентября 202366542Лилия Яппарова: «У нас нет ни прошлого, ни будущего. Мы существуем только в настоящем»
Журналистка «Медузы» о работе в эмиграции, идентичности и о смутных перспективах на завтра и послезавтра
28 августа 202331838Надежда Папудогло: «Я прогнозирую полный упадок малых российских медиа»
Разговор с издателем «Мела» о плачевном состоянии медийного рынка, который экономика убьет быстрее, чем политика
9 августа 202327127Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России»
Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо
12 июля 202351638Лола Тагаева: «Редакция в какой-то степени стала заменять государство»
Главный редактор «Верстки» о новой философии дистрибуции, опорных точках своей редакционной политики, механизмах успеха и о том, как просто ощутить свою миссию
19 июня 202345155Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал»
Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам
7 июня 202344937Василий Гатов: «Журналист не может забить “большой железный” на связь со страной»
Разговор Ксении Лученко с известным медиааналитиком о жизни и проблемах эмигрантских медиа. И старт нового проекта Кольты «Журналистика: ревизия»
29 мая 202354569Встреча на Ленивке (Первые три часа)
Пятичасовой разговор Елены Ковальской, Нади Плунгян, Юрия Сапрыкина и Александра Иванова о том, почему сегодня необходимо быть в России. Разговор ведут Михаил Ратгауз и Екатерина Вахрамцева
14 марта 202375393Встреча на Ленивке (Еще два часа)
Вторая часть большого, пятичасового, разговора между Юрием Сапрыкиным, Александром Ивановым, Надей Плунгян, Еленой Ковальской, Екатериной Вахрамцевой и Михаилом Ратгаузом
14 марта 202358638Мария Рахманинова: «Государство — это не несомненное благо»
Арнольд Хачатуров и Сергей Машуков поговорили с историком анархизма о судьбах горизонтальной идеи в последние два столетия
21 февраля 202320279