Разговор c оставшимся
Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20242470Что говорит великий писатель, то и становится исторической правдой.
Людмила Улицкая, «Зеленый шатер»
Учебник истории — вещь полезная и необходимая, но иногда неплохо дополнить его и чем-нибудь еще. Например, хорошей исторической повестью или мемуарами участников событий. Подобные мемуары обычно пишутся для взрослых и не так уж часто превращаются в детские книжки. Конечно, советские писатели охотно вспоминали и даже как-то пытались осмыслить свое досоветское детство, сразу приходят на ум «Кондуит и Швамбрания» Льва Кассиля, «Серебряный герб» Корнея Чуковского, «Дорога уходит в даль…» Александры Бруштейн. Постсоветские писатели (да и просто те, кто жил в то время) вспоминать свое советское детство стали совсем не сразу. Нужно время, и самому надо немножко успокоиться. Однако в последнее время мемуарный жанр проник-таки в детскую литературу.
Пожалуй, одной из самых замечательных и замеченных новинок этого года стал «Сахарный ребенок» Ольги Громовой (издательство «КомпасГид», 2014 г.). Эта книга открывает совершенно новую страницу — воспоминания о сталинском времени для детей. Первой ласточкой темы сталинизма в детских книгах стал «Сталинский нос» Евгения Ельчина, но «Сахарный ребенок» — не роман, где возможен простор для воображения, а правдивый рассказ о реальной жизни реального человека, Стеллы Нудольской. Ей самой не удалось написать книгу; она рассказывала о своей жизни, диктовала записи, но этого все-таки недостаточно для того, чтобы текст превратился в книгу для детей. Это волшебное превращение удалось Ольге Громовой, и книжка получилась такая, что оторваться невозможно и плакать перестать тоже трудно.
История девочки не просто из хорошей — из прекрасной семьи. Любящие родители, заботливая няня. Ребенок воспитан на замечательной литературе, научен поступать правильно и думать самостоятельно. Перефразируя Анатоля Франса, «внушив, что удовольствие можно находить только в хороших поступках, ей никогда не отказывали в удовольствиях». Но счастье длится недолго, годы тридцатые, времена самые что ни на есть «людоедские», папа (как множество других пап в то время) арестован, а мама с дочкой превращаются в «членов семьи изменника Родины». Что означает лагерь и невыносимо тяжелую работу, издевательства охранников и нечеловеческие условия, а потом поселение в далекой Киргизии, где москвичкам приходится осваивать жизнь, которая им даже не снилась.
Не хочу лишать читателя, юного и взрослого (ибо, как всякая хорошая детская книга, это прекрасное чтение для взрослых), удовольствия собственного открытия этой истории. Сюжет пересказывать дальше не буду, скажу только, что книга полна неподдельного страдания и неподдельной же радости. Там, где особенно трудно, где смерть от голода, холода или болезни подстерегает в буквальном смысле ежеминутно, всегда находятся люди, готовые прийти на помощь тем, кому еще труднее. Друг другу помогают обосновавшиеся там еще до революции переселенцы, местные киргизы, ссыльные украинцы и поволжские немцы, а с началом войны — еще и эвакуированные из Белоруссии. Кого только нет в этом «торжестве интернационализма», созданном советской властью в надежде, что люди будут ненавидеть друг друга и бояться этой самой власти.
Эля, прозванная киргизами «Кант Бала», что и означает «сахарный ребенок» — таких белокожих девочек в тех краях видят нечасто, — умудряется не озлобиться, не возненавидеть всех и вся. Она учится говорить по-киргизски и по-украински, запоминает наизусть киргизский эпос «Манас» и чуть не становится «манасчи», сказительницей. И когда жизнь уже начинает чуть-чуть налаживаться и мама находит работу учительницы химии, за одно неосторожное слово ее увольняют со следующей чудовищной формулировкой: «За отсутствие пафоса социалистической действительности на уроке химии». Право же, весьма знакомый подход, ничего нового выдумать не получается.
«Сахарный ребенок» — не единственные воспоминания о советской жизни, превратившиеся в детскую книгу. Две другие книжки переносят читателя во времена «вегетарианские», в семидесятые годы. Это «Приключения Джерика» Натальи Нусиновой (издательство «Самокат»,2009 г.) и «Былое и думы собаки Диты» Людмилы Раскиной (издательство «Розовый жираф»,2014 г.). В обеих книгах главными героями (а в одной — даже рассказчиком) становятся собаки, Джерик и Дита. Политика и обыденная жизнь переплетаются в этих книжках именно так, как они переплетались тогда: самые простые вещи густо замешиваются на политике. Наталья Нусинова — дочь известного сценариста Ильи Нусинова, а значит, нельзя не рассказать в книге о том, как оказался вплетенным в политику фильм «Внимание, черепаха!». Как же так, маленькое создание на букву «Ч» противится советским танкам — уж не намек ли это на чехословацкие события?
А собака Дита со вкусом описывает приготовления к приезду госпожи Никсон в «простую» английскую спецшколу, где учится ее маленькая хозяйка. По этим двум книжкам можно во многих подробностях представить себе жизнь тех, кого тогда называли «творческой» и «технической» интеллигенцией. Где люди обитали (двухкомнатная квартирка в Черемушках), какие книжки стояли на полках, что бабушки — мамы работали — готовили на обед. И как потихоньку, маленькими порциями дети узнавали об истории своей семьи — кто из дедушек-бабушек, теть и дядей сидел в лагерях, за что сажали («Ну что ты пристала. У нас за все сажают»).
И о совсем уже недавнем прошлом — «Манюня» Наринэ Абгарян (издательство «Астрель»,2012 г.), страшно смешная книжка со многими продолжениями, слегка напоминающая «Сандро из Чегема». Читаешь в метро, и люди оборачиваются, потому что смех сдержать просто невозможно. Забавные приключения двух девочек на фоне реальной жизни — дефицита продуктов и товаров, заготовок солений и варений на зиму и прочей достопамятной круговерти последних лет советской власти. Из пугающей и зловещей власть становится абсурдной, нелепой, выживающей из ума и уже гораздо меньше влияет на жизнь двух чудесных семейств — армянского и еврейского — и их юных представительниц, Наринэ и Манюни.
Итак, воспоминания о советском прошлом. Хотелось бы и далее ограничиваться жанром воспоминаний.
Запрещенный рождественский хит и другие праздничные песни в специальном тесте и плейлисте COLTA.RU
11 марта 2022
14:52COLTA.RU заблокирована в России
3 марта 2022
17:48«Дождь» временно прекращает вещание
17:18Союз журналистов Карелии пожаловался на Роскомнадзор в Генпрокуратуру
16:32Сергей Абашин вышел из Ассоциации этнологов и антропологов России
15:36Генпрокуратура назвала экстремизмом участие в антивоенных митингах
Все новостиМария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен
28 ноября 20242470Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым
22 ноября 20243352Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах
14 октября 202410980Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается
20 августа 202417562Социолог Анна Лемиаль поговорила с поэтом Павлом Арсеньевым о поломках в коммуникации между «уехавшими» и «оставшимися», о кризисе речи и о том, зачем людям нужно слово «релокация»
9 августа 202418262Быть в России? Жить в эмиграции? Журналист Владимир Шведов нашел для себя третий путь
15 июля 202420942Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым
6 июля 202421755Философ, не покидавшая Россию с начала войны, поделилась с редакцией своим дневником за эти годы. На условиях анонимности
18 июня 202426855Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова
7 июня 202427081Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»
21 мая 202427927