5 декабря 2016Литература
258

«Навык смотреть под ноги, а не в светлую даль — один из самых плачевных дефицитов постсоветской эпохи»

Издатели. Андрей Курилкин, «Новое издательство», Strelka Press

текст: Антон Боровиков
Detailed_picture© Станислав Львовский

В Москве прошла традиционная ярмарка интеллектуальной литературы non/fiction. COLTA.RU поговорила с главами издательств — постоянных участников ярмарки, с лидерами интеллектуального книгоиздания в России.

— Вы руководите двумя издательствами. Как так получилось? Расскажите их историю.

— «Новое издательство» мы вместе с одним из создателей и главным редактором «ОГИ» Женей Пермяковым основали в 2003 году. Тогда это была идея современного академического издательства, работающего на гранты. С одной стороны, мы сами были связаны с несколькими научными сообществами и хотели обслуживать их работу, и тут еще отдельный пойнт был в нарушении традиционных дисциплинарных границ: мы сделали серию «Новая история» про современную Россию и попытались объединить в ней работы самых лучших ученых из разных дисциплин — социологов, географов, демографов и т.п. Я тогда на разные лады повторял в грантовых заявках формулу «дефрагментация экспертного сообщества» — академическая и экспертная среда действительно была очень фрагментирована, не было ни опинион-медиа, ни каких-то общих конференционных и проектных площадок, люди не то что не были знакомы, а часто не знали о существовании друг друга. Да и сами дисциплинарные ниши были довольно обособленны: мы в числе прочего выпустили выдающуюся книгу географа Татьяны Нефедовой о современном сельском хозяйстве в России, и я хорошо помню, что сама эта тема воспринималась в ближнем кругу издательства как экзотическая, если не эпатирующая. В общем, это казалось очень важной задачей.

С другой стороны, на дворе была соросовская эпоха — нужно было только придумать, какие книги необходимо перевести на русский, найти хороших и заинтересованных переводчика и научного редактора и получить деньги на издание. Трудно уже представить — даже в 2003-м почти ничего не было переведено. Я составлял бесконечные списки — «Ориентализм», «Банальность зла», «Два тела короля» и т.д. и т.п. Но тут как раз соросовский Translation Project закрылся, и эту линию пришлось свернуть, не начав, — мы сделали несколько книг с программой «Пушкин», с Итальянским институтом культуры, Гете-институтом, даже нашли одну очень важную норвежскую книжку, но основной список — американских и английских книг — пришлось отложить в сторону.

© «Новое издательство»

Еще одна важная для меня идея проекта заключалась в строительстве партнерских программ: дело даже было не в экономических механизмах, а в пафосе горизонтальных связей, самоорганизации и всяком таком, это для меня важно. Мы запустили издательскую программу фонда «Либеральная миссия», стали работать с «Мемориалом», журналом Ab Imperio, клубами «Апшу» и «Маяк», сделали несколько проектов с Европейским университетом в Санкт-Петербурге и так далее. Ну и, конечно, мы работали на заказ, делали то, что нам самим казалось довольно или даже совершенно неинтересным, но приносило деньги. Как что-то условно близкое по тематике, так и совсем экзотические проекты: заводскую газету издавали, календарь общества карполовов — трагикомические воспоминания. В общем, на пересечении этих нескольких моделей издательство как-то протянуло много лет.

Жизнь в основном была, наверное, грустная, плата за независимость, как бы ты ее ни ценил, часто кажется слишком высокой: денег нет, ответственности много, куча разнообразных обязательств, то картридж закончился, то трубу прорвало и книги затопило. Плюс необходимость делать что-то совершенно неинтересное. Я сам совсем не предпринимательского склада, и все это держалось на плаву скорее благодаря лени и везению, чем энергии и пресловутой хватке. Хотя что значит «держалось» — я бесконечно думал о том, как бы все это закрыть, только никак не мог придумать, чем бы заняться: когда ты много лет ни от кого не зависишь, поменять образ жизни довольно страшно.

В какой-то момент возникла очень туманная возможность продать издательство инвестору, у которого были другие симпатичные культурные активы, и я написал для него концепцию такого амбициозного маленького интеллектуального издательства, которое выпускает небольшое количество первоклассных книг, работает в основном с русскими авторами, интересуется так или иначе сегодняшним днем, издает влиятельные интеллектуальные бестселлеры, современную поэзию и вообще различный культурный нон-фикшн как бы первого ряда, точнее, формирует этот ряд. Продать ничего не получилось, но зато я очень хорошо понял, чем хочу заниматься в издательстве, для чего мне это нужно. С тех пор я как-то действую внутри этой программы, и самоощущение сильно улучшилось. Ну и другие, некнижные, мои проекты разбухли, особенно InLiberty: это, конечно, важный фактор стабильности. В общем, получается намного меньше и, наверное, хуже, чем хочется, но в целом пока большого расхождения между замыслом и воплощением нет.

© Strelka Press

— А Strelka Press?

— Это совсем другая история. Я прочел в интервью с Ильей Ценципером, что у новосозданного института «Стрелка» будет издательская программа, и написал ему с вопросом, что они планируют делать и не хотят ли отдать ее кому-нибудь — например, моему издательству — на аутсорсинг. Я как раз к тому времени выпустил классическую книгу Джейн Джекобс «Смерть и жизнь больших американских городов», а на тот момент уже с одной этой книжкой в руках можно было прослыть главным издателем книг по урбанистике. Выход книги как-то удачно совпал с началом урбанистического бума и созданием «Стрелки», хотя меня Джекобс привлекла совсем по другим причинам — я к тому времени выпустил довольно много либеральных книг по экономике, немного заскучал и искал способ разговора о свободе на каком-то новом, нетрадиционном для либерального мейнстрима материале. О Джекобс я прочел у своего любимого антрополога-анархиста Джеймса Скотта, и возможность говорить о реализации механизмов свободы и спонтанного порядка в городском пространстве показалась мне чрезвычайно продуктивной. Забавно, что таким почти случайным образом Джекобс так или иначе легла в идеологическую основу нашего урбанистического бума, по крайней мере, его первого, низового этапа, пока эту повестку не перехватило городское правительство; а книга до сих пор очень успешна, мы выпустили уже несколько изданий.

© «Новое издательство»

В общем, я написал Илье, а через несколько месяцев уже писал проект программы Strelka Press. Задача не была трудной — на русском языке не существовало почти ничего. Я этот разрыв разбил на несколько частей: надо издать главные послевоенные книги, надо перевести какой-то набор очень разных по подходам и материалам сегодняшних книг, чтоб показать различные возможности работать с городской проблематикой, в том числе различные способы ее исследовать и о ней писать, и надо сделать доступными и привлекательными самые яркие классические тексты, те, про которые все знают, но никто не читал. Ну и, конечно, нужно заставлять писать о городе русских авторов. Программа работает уже четыре года, и мы выпустили несколько десятков первоклассных книг.

— Как вы делите силы между двумя проектами? Есть ли конфликты?

— Я давно уже придумал, что единственный способ делать много проектов одновременно — это воспринимать их как единую работу, просто у нее разные продуктовые и организационные формы, разные инструменты. Поэтому время между ними я не делю, да и команды обоих проектов в значительной части совпадают: один офис, один принтер, один склад. Конечно, сами проекты сильно различаются: «Новое издательство» — это мой личный проект, Strelka Press — издательская программа института «Стрелка», она обслуживает его задачи.

Наверное, есть конфликт, точнее, потенциальный конфликт идеологического, что ли, характера: я — человек ультралиберальных взглядов, а урбанистика же по умолчанию идеологически сильно сдвинута влево — она так или иначе пытается улучшить жизнь людей (вместо того чтобы оставить эту возможность за ними) и не может жить без сотрудничества с государством, по крайней мере, в обществах с неразвитым местным самоуправлением (а таких в мире, кажется, большинство). Но пока я угрызений совести не почувствовал: есть совершенно замечательные работы убежденных левых типа Аурели или Сеннета, а многие книги лишь отдают дань моде на левую риторику и после ритуальных упоминаний неолиберализма, неравенства и алчных корпораций во введении переходят к каким-то интересным сюжетам, для которых категории левого/правого не так и важны.

© «Новое издательство»

— А как вообще вы стали издателем?

— После университета я попал в издательство «НЛО», это моя первая работа. Я поступил в аспирантуру, надо было что-то зарабатывать, и я пошел устраиваться в дружественный «Полит.ру», которым руководил в то время Кирилл Рогов. Политикой я особенно не интересовался, но «Полит.ру» мне ужасно нравился, Кирилл уже тогда был божеством, и, главное, это было похоже на настоящую работу. Меня взяли, но буквально в тот же вечер мне позвонила Ирина Дмитриевна Прохорова и предложила заняться «Неприкосновенным запасом». Надо понимать, что в ту пору я каждый номер журнала «НЛО» заучивал наизусть, так что это было из тех предложений, от которых невозможно отказаться. Я, правда, поначалу страдал, что попал не собственно в «НЛО», а в «НЗ», но потом как-то свыкся. Ну и там я начал редактировать книги, писать проекты серий, в общем, в какой-то степени уже стал издателем. А мир лишился плохого политического журналиста.

Это про роль случая в истории, но на самом деле выбор занятия был для меня в высшей степени логичным. В детстве я много читал, уже в школе начал с религиозным пылом покупать книги. Потом, в университете, на меня сильное интеллектуальное впечатление произвела одна из первых книг «НЛО» — «Литература как социальный институт» Льва Гудкова и Бориса Дубина. Ну и там я среди прочего прочел про социальные функции и роли издательства и т.п. Сейчас все, что там написано, наверное, стало общим местом, в университете проходят, а тогда было очень свежо. Под влиянием этой книжки и работ историка книжной культуры Роже Шартье я написал диплом о чтении и книгоиздании в России XVIII века и потом большую статью по его мотивам (Шартье долг благодарности я вернул — выпустил одну из его главных книжек на эту тему по-русски). В общем, из этого сочетания случайности и детерминизма получилась та история, с которой мы начали разговор.

— Как на вас повлияла работа в «Неприкосновенном запасе»?

— Чрезвычайно повлияла. Сдвинула интересы от прошлого к сегодняшнему дню, очень сильно расширила горизонт — я стал следить за тем, что происходит в разных социальных науках, как изучают этот сегодняшний день, кто, что и как пишет. Это все прямо отразилось на «Новом издательстве» и вообще на всем, что я делаю. Ну и фигура Ирины Дмитриевны — блестящего интеллектуального предпринимателя, создающего новые социальные институции и механизмы, постоянно усложняющего социальную и интеллектуальную ткань большого сообщества, — это все было и остается, разумеется, каким-то очень правильным и очень привлекательным.

© «Новое издательство»

— Какой вы видите аудиторию своих проектов?

— Аудиторию «Нового издательства» мне определить, наверное, трудно — у него же довольно пестрый тематический репертуар. Когда при мне на книжной ярмарке кто-то покупает Бендукидзе, Дашевского и книжку по архитектуре, ужасно хочется выяснить, что это за человек и что он со всем этим делает, — но я ни разу не решился спросить. В общем, я об этом особенно не думаю, в конце концов, книги и так прекрасно продаются. Что касается Strelka Press, тут как-то все понятнее. Есть профессиональное ядро, есть те, кто втягивается в эту стремительно расширяющуюся профессиональную зону, есть читатели из каких-то смежных зон. Не нужно думать, что книги по урбанистике — это чтение для специалистов-проектировщиков. Они нужны и медиаменеджерам, и хозяевам кафе, и маркетологам и т.п. — всем, кто хочет что-то делать в городском пространстве или знать, как это делают другие.

© «Новое издательство»

— С чем вы связываете интерес к городу? Не есть ли это такой вид потребительского цинизма — интересоваться очень практическим, а не отвлеченным?

— Ой-ой, я с этим совсем не согласен. Я оппозицию отвлеченного и практического трактую ровно противоположным образом. Любовь к отвлеченным материям — это как раз то, что мешает нам сдвинуться с той точки, где мы все застряли. Навык смотреть под ноги, а не в светлую даль — один из самых плачевных дефицитов постсоветской эпохи. В этом смысле урбанистический бум, вот этот его первый, низовой этап, свидетелями и участниками которого мы стали, — это как раз сильный рывок вперед: люди перестали мечтать и сами стали обустраивать окружающий мир. Принято с иронией относиться к барбершопам и митбольным, но, я думаю, в основе всего этого хозяйства лежит то же самое, что лежало в основе «Болотного» движения, — это один и тот же процесс, и у него одни и те же ограничения, просто он принял разные формы. Принципиальное разочарование во властях, желание взять дело в свои руки и даже какое-то удовольствие от этого — и, конечно, желание жить в нормальном европейском городе. Книжки Strelka Press — это, собственно, теоретический фундамент этой европеизации. Отсюда их успех.

— Какова политика «Нового издательства»? Рентабельно ли ваше предприятие?

— Конечно, все это выглядит довольно пестро — много всякого либерального, социальные и гуманитарные науки, современная поэзия, сложные издания классики и сложный современный нон-фикшн. Наверное, общий знаменатель — в стремлении делать то, что нужно именно сегодня. Способ думать, способ говорить. Ну и что притворяться: политика издательства отражает мои личные вкусы и интересы — как и мои собственные амбиции и возможности.

Издательство рентабельно, но не шибко прибыльно. Что-то очень успешно, что-то неожиданно стоит на месте. Очевидно, это нормально: есть оборот, ты инвестируешь в разные проекты, где-то выигрываешь, где-то проигрываешь. Провалы бывают, как и у всех, но расстраивают меня не из-за финансовых потерь — жалко, что то, что тебе кажется важным, не удается рассказать другим. Ну и, конечно, помнишь провалы качества — не хватило сил дотянуть перевод, какие-то фатальные опечатки. А не заработать каких-то лишних денег, в общем, не жалко.


Понравился материал? Помоги сайту!

Ссылки по теме
Сегодня на сайте
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 20247044
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202413608
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202418237
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202423457
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202425062