3 марта 2021Кино
173

Режим пролета

«Я твой человек» Марии Шрадер в конкурсе Берлинского кинофестиваля

текст: Ксения Реутова
Detailed_picture© Christine Fenzl

«И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку». Это не просто строка из Ветхого Завета, это нарратив, прочно утвердившийся в нашей культуре. От мифа о Пигмалионе, вырезавшем себе из слоновой кости Галатею, до огромного массива фильмов об андроидах и искусственном интеллекте: в большинстве из них совершенную женщину создают для мужчины. В реальной жизни происходит то же самое. Виртуальные помощницы Сири, Алекса и Алиса говорят с нами женскими голосами. Мало кто пытался перевернуть эту историю. Еще меньше тех, кто дерзнул вывести ее за рамки шутки, пошлого анекдота. «Я твой человек» Марии Шрадер, первый конкурсный фильм вынужденно ушедшего в онлайн Берлинского кинофестиваля, переставляет Галатею и Пигмалиона местами.

Альма (Марен Эггерт) живет в Берлине и работает в Пергамском музее. Она изучает шумерскую клинопись и хочет доказать, что даже на древних табличках, в основном служивших для административных приказов и хозяйственного учета, уже можно найти поэзию. Героиня не замужем, у нее нет детей, и в глазах руководства это делает ее идеальной кандидаткой на участие в необычном эксперименте: она должна три недели провести в компании андроида, запрограммированного на идеальное партнерство, причем не с любой женщиной, а конкретно с ней, с Альмой. В качестве награды начальник обещает дополнительное финансирование для ее проекта.

© Christine Fenzl

Первая встреча с немигающим голубоглазым Томом (Дэн Стивенс) проходит неудачно. Андроид цитирует Рильке, сравнивает глаза собеседницы с горными озерами, в которых можно утонуть, и предлагает станцевать румбу. Альму коробит от таких банальностей, но нужно продолжать эксперимент. Робот поселяется у нее дома. Там выносить его присутствие еще тяжелее. Он ждет ее за завтраком со стопкой блинов, убирает квартиру, моет окна, вечером готовит ванну с пеной и лепестками роз. Вместо радости Альма выразительно демонстрирует ему свое неодобрение. Но алгоритм Тома совершенствуется, он действительно подстраивается под партнершу, и постепенно его действия раздражают ее все меньше и меньше.

Проще всего определить жанр картины как ромком. Она открывается эпизодом знакомства, стандартным boy meets girl. «Привет, Альма. Я Том». С комедийной составляющей тоже все в порядке. Странное поведение андроида, оказавшегося среди людей, — неиссякаемый источник гэгов. Однако во всем этом с самого начала чувствуется какая-то инаковость. Что-то случилось с вечным сюжетом об искусственно созданном совершенстве. Как будто сбились базовые настройки. В отношениях героев — даже со стороны Альмы — не будет места ни ревности, ни страсти, ни страданию.

© Christine Fenzl

Другие фильмы о чувствах к андроидам (те, в которых в робота с женской внешностью или женским голосом влюблялся мужчина) рано или поздно упирались в вопрос о власти и владении. Даже в картине Спайка Джонса «Она» нежный хипстер в исполнении Хоакина Феникса был неспособен вынести мысль о том, что любимая операционная система Саманта не принадлежит ему лично, а может одновременно общаться с сотнями людей. Для Альмы этого вопроса не существует. Она не хочет властвовать или владеть, ее мечта — делить и делиться.

С живым мужчиной, несмотря на все риски, это возможно. С роботом — увы, нет. Его присутствие рядом умиротворяет, но лишает жизнь борьбы, трения, переживаний — всего того, что делает человека человеком. Актриса Марен Эггерт, звезда фильмов ключевого автора «берлинской школы» Ангелы Шанелек, блестяще передает это грустное осознание реального положения вещей. Альма слишком умна и прагматична, чтобы купиться на мираж счастья. По этой же причине ей невыносимы традиционные романтические жесты — она легко отличает навязанные массовой культурой представления о приятном от собственных желаний. На рабочем месте, в музее, ее окружают творения человеческого гения. Она знает, что предела нет не совершенству, а нашему стремлению к нему.

© Christine Fenzl

Андроид Том — единственный фантастический элемент картины. Все остальное легко узнается. Место действия — современный Берлин, мегаполис, в котором находятся не только Пергамский алтарь и бюст Нефертити, но и Futurium, уникальный музей размышлений о будущем. Герои где-то между ними и перемещаются: как и в прошлогодней «Ундине» Кристиана Петцольда, топография города здесь играет важнейшую роль. Невозможно представить картину Шрадер в других декорациях, как невозможно и представить в ней Дэна Стивенса, говорящего по-английски. Британский актер в кадре общается на немецком языке — оказывается, он учил его еще в школе. Это тоже работает на общий замысел. В родственниках у Тома — не репликанты из «Бегущего по лезвию», не терминаторы и не призраки в доспехах. Он со своими идеальными манерами, необычным чувством юмора и умением петлять между античными колоннами приходится дальним потомком фаустовскому гомункулу — лабораторно созданному недочеловеку, мечте алхимиков.

Как и в «Фаусте», абсолют в фильме Шрадер оказывается недостижимым. Ближе к финалу оболочка ромкома трескается, обнажая трагикомедию — любимый жанр современного немецкого кинематографа. О нем же напоминает несколько эпизодов с восхитительной Сандрой Хюллер, актрисой из «Тони Эрдманна» Марен Аде (этот фильм при всем несходстве Аде и Шрадер тоже обманчиво комедиен). Классического хеппи-энда не будет, ему неоткуда взяться. «Я твой человек» — история не борьбы, но принятия. Технологии с нами навсегда. Одиночество тоже.


Понравился материал? Помоги сайту!

Ссылки по теме
Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202319755
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325170