3 февраля 2020Академическая музыка
122

Третье пришествие

После Новосибирска и Перми Курентзис со своей командой обживается в Петербурге

текст: Екатерина Бирюкова
Detailed_picture© Александра Муравьева

Запах ладана, темнота, очень много девушек преимущественно в черном — все указывает на присутствие Курентзиса. Мы это уже знаем и по Новосибирску, и по Перми. Там тоже были вполне волнующие пространства оперных театров, которые маэстро наполнял максимально магическим содержанием. Но от нынешней его обители просто захватывает дух. Петербургский Дом радио на Итальянской улице — это поздний модерн, переходящий в неоклассицизм, величественные интерьеры и намоленная история. Архитектор здания Василий Антонович Косяков был, прежде всего, автором огромного количества соборов (в частности, знаменитого Никольского Морского собора в Кронштадте). Построенное в 1912–1914 годах для Благородного собрания, здание большую часть своей жизни посвятило радийной работе и является одним из священных памятников блокады. Ольга Берггольц, трансляция «Ленинградской» симфонии Шостаковича из блокадного города — это все здесь.

В новой инкарнации это теперь культурно-образовательный центр Р.А.Д.И.О. — или, для краткости, место силы. Команду Курентзиса, частично переселившуюся из Перми, местные жители клянут и превозносят, хорошо известный дом в центре города вдруг превратился в некий тайный клуб, где движуха и куда не попасть. А если и попали, то внутри запрещено фотографировать, телефоны лучше сдать при входе — вот индивидуальные шкафчики с ключами. В общем, привет от «Дау».

Цены на Курентзиса уже несколько лет в топе горячих новостей, но это все-таки не единственное, чем дирижер собирается одарить город своей студенческой юности, — благо в Перми вокруг Дягилевского фестиваля под его руководством выращено и опробовано много разных интересных форматов. Первая питерская «Лаборатория современного зрителя» прошла в декабре, она была посвящена Жан-Филиппу Рамо. В перспективе прогнозируются детский хор, собственный лейбл звукозаписи, издательство, веб-радио и максимальная доступность всего того, что тут творится. Пора привыкать к сетевым понятиям «сообщество MusicAeterna» и «коллективы семейства MusicAeterna» (они и правда плодятся: этим лейблом уже отмечены оркестр, хор, вокальный квартет, специализирующийся на византийской музыке греческий хор, брасс-ансамбль, ансамбль ударных инструментов и даже команда исследователей современной музыки MusicAeterna contemporana).

С января на Р.А.Д.И.О. заведена должность композитора-резидента. Первым стал 33-летний Алексей Ретинский из Вены, повышенный интерес к которому пару лет назад пробудил именно Курентзис. В течение шести месяцев своего резидентства Ретинский должен, во-первых, написать новое сочинение для MusicAeterna, а во-вторых, курировать бурление местной жизни посредством всевозможных мастер-классов, концертов, дискуссий и прочих активностей.

Первым примером такого бурления стал круглый стол с участием Ретинского, Курентзиса, Леонида Десятникова, придающего мероприятию легитимность, и лидера группы Shortparis Николая Комягина, сильно это мероприятие освежающего. Из окружающей темноты на четырех подсвеченных героев смотрело много девушек в черном (попали далеко не все желающие, регистрация ограничена), в соседнем помещении легендарный создатель Il Giardino Armonico Джованни Антонини репетировал с оркестром MusicAeterna симфонии Бетховена, стол перед говорящими был и правда круглый, на нем лаконично лежал большой фактурный камень, что говорили — не всегда было слышно и понятно (исключение — короткие ироничные вставки Десятникова). В качестве темы композитором-резидентом был сформулирован вопрос: «Музыка — это зеркало или то, что отражается в нем?» Прослушав всю дискуссию, все равно не берусь на него ответить, но кое-что в памяти застряло. Например, парадоксальное, на первый взгляд, утверждение Курентзиса, что самые пострадавшие (от исполнителей) музыкальные стили — это романтизм и классицизм. Барокко и модернизму больше повезло, они лучше уцелели.

Вечер закончился грохочущим рейв-пати на нижнем этаже под портретом князя Кропоткина (никакого отношения к этому месту анархист не имеет, дело исключительно в симпатиях худрука), куда спустились все герои, включая Антонини. Вообще тут как будто все время лавируешь между сериалом «Мессия» (примерно понятно, про кого) и «Реальными упырями» (про вампиров и оборотней). И да, с открытием навигации мосты добавят экстрима в местный ночной распорядок жизни.

В наступивший год 250-летия Бетховена коллективы MusicAeterna, еще полтора года назад исполнившие весь симфонический цикл в Зальцбурге, вступают во всеоружии. Серия концертов намечена в двух главных бетховенских городах — Бонне и Вене. Разминка уже началась в Петербурге и Москве, где в Большом зале консерватории на днях были исполнены сами на себя не похожие Вторая и Пятая симфонии. Залихватские темпы, подростковый адреналин и подмигивание из каждого такта, о благородной героике и прочей нечеловеческой музыке лучше забыть, все развинчено на мелкие кусочки, которые заново собраны в совершенно незнакомую и довольно головокружительную конструкцию. Реанимированный после перенесенных двухвековых страданий классик почти неузнаваем. Мне кажется, своим ушам не верит даже светская публика спонсорского партера во главе с руководством ВТБ (напомню, что команда Курентзиса ушла с государственного финансирования и теперь находится в свободном плавании среди финансовых акул).

Оркестр с тем же названием, привозивший в Москву в конце декабря Девятую Малера, теперь кажется совсем другим коллективом. «Ангелы летали?» — один из фирменных вопросов маэстро. И в его Малере я прямо точно могла указать место в четвертой части, где они запорхали. Бетховен же от Курентзиса — это почти провокация. В принципе, его играет действительно другой оркестр — с жильными струнами, с заграничными исполнителями на старинных духовых инструментах. Натуральные валторны периодически заносит на поворотах, и они дают петуха. И вообще не сказать, чтобы у музыкантов от зубов отскакивало — к чему мы привыкли во время пермского периода Теодора Иоанновича. Ангелы тут не летают, но какие-то другие силы зажигают на полную катушку, и пространство для экспериментов кажется безграничным.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России» Журналистика: ревизия
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России»  

Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо

12 июля 202349547
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал»Журналистика: ревизия
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал» 

Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам

7 июня 202342796