8 сентября 2017Кино
197

Аронофски? Кешиш? Макдонах?

Кто достоин и кто получит «Золотого льва»? Зинаида Пронченко — досрочно из Венеции

текст: Зинаида Пронченко
Detailed_pictureКадр из фильма «Мектуб, моя любовь»© Quat'sous Films

74-й Венецианский фестиваль, наконец завершающийся завтра, оказался долгим и мучительным забегом на дистанцию, которая по силам только истинным синефилам. Тем, кто любит иллюзию кино как состояние — потому что жизнь скучнее, чем даже пустой набор формальных трюков или громкий пересказ трюизмов. Гуманистические камлания первых дней (о них можно прочесть тут) предсказуемо разбавили носители англосаксонской культуры: бретер Мартин Макдонах с «Тремя билбордами на границе Эббинга, Миссури» и иконоборец Даррен Аронофски с «мамой!». Истинного же лидера конкурсной программы — Абделатифа Кешиша, представившего под занавес трехчасовой «Мектуб, моя любовь», — никто и не разглядел за обилием обнаженки в фильме.

Главная тема фестиваля в этом году — смена эпох, окончательное прощание с ХХ веком. И хоть старожилы Хелен Миррен, Дональд Сазерленд, Джейн Фонда, Роберт Редфорд активно демонстрировали в «Джоне и Элле» и «Наших душах по ночам» душевную и физическую бодрость, изображая отнюдь не платоническую любовь (зато ей нашлось место у Джуди Денч в «Виктории и Абдуле»), ясно одно — в новом веке таким атавизмам, как чувства (неважно — любви, долга или чести), места нет. Сегодня главные герои — выходцы из стран третьего мира, они бегут от смерти во всех ее проявлениях, войны, голода, болезней. Им недосуг перебирать памятники культуры, как четки: читать Хемингуэя, переосмыслять Писание или уж совсем смешное — ужасаться одиночеству, экзистенция для них — коллективный опыт выживания любой ценой.

Но Европа при слове «война» по привычке хватается за культуру. Статисты-социалисты из «Виллы» Роберта Гедигяна не нашли ничего лучше, чем декламировать перед мигрантами строчки Клоделя. Поэтическими цитатами разговаривают и герои «Марвина» Энн Фонтейн — еще одной гей-драмы о тяготах взросления (жанр, обязательный в программе всякого международного фестиваля), воспевающей пролетарские нравы. Смертельный недуг французского кино — лицемерное народничество — проявляется тут во всей полноте симптомов: навязчивый марксизм, истовая вера в культуру, идеализация угнетенных. Французы продолжают биться с призраками идеологий вековой давности.

Кадр из фильма «мама!»Кадр из фильма «мама!»© Protozoa Pictures

Так же, впрочем, как и голливудский enfant terrible Даррен Аронофски. Его «маму!» не пнул только ленивый. Это попурри из библейских текстов (обоих Заветов) в обертке мистического хоррора освистали на пресс-показах — и совершенно зря. Не исключено, что Аронофски — последний романтик в профессии, наивно, по-детски, чуть ли не с табуретки защищающий все хорошее от всего плохого, в том числе право Автора на сумасбродство. «маму!» можно прочитать и как метафору менструального цикла, и как исповедальное интервью о тяготах звездных браков, и как дерзкий богоборческий манифест. Многие критики сравнили фильм с «Антихристом» Ларса фон Триера, хотя сам Аронофски очевидно ориентировался на классические работы Романа Полански — «Жильца» и «Ребенка Розмари».

Как бы там ни было, фильм портят чистота режиссерских помыслов и, увы, типичная для истинного американца рациональность («Антихрист» в этом уравнении — недостижимая величина, а дух Полански, который витает над каждой сценой, «маму!» скорее стерилизует, чем оплодотворяет).

Кадр из фильма «Три билборда на границе Эббинга, Миссури»Кадр из фильма «Три билборда на границе Эббинга, Миссури»© Blueprint Pictures

Очень неплох (и непохож на массив гуманистических драм) новый фильм культового в России драматурга Мартина Макдонаха. После бурлескных «Семи психопатов» режиссер резко сменил тон, и «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» — это коэновская трагикомедия, заигрывающая с пограничным жанром southern gothic: недаром эпиграфом тут идет показанная крупным планом книга Фланнери О'Коннор «Хорошего человека найти нелегко». Впрочем, тут ищут как раз насильников и убийц дочери главной героини Милдред Хэйс (Фрэнсис Макдорманд), но отыскать их не получается не только смертельно больному философствующему шерифу (Вуди Харрельсон), но и зрителю картины, напрасно ожидающему развязки. Макдонах недвусмысленно намекает нам: в жизни злиться можно только на себя, у каждого своя правда, и с этим надо смириться.

Смириться пришлось и Абделатифу Кешишу: на вечернем премьерном показе фильма «Мектуб, моя любовь» пустовало ползала, а немногие присутствующие начали исход уже через час. Режиссера-скандалиста, в очередной раз рассорившегося с продюсерами на съемках, опять обвинили в эротомании. Действительно, большую часть экранного времени Кешиш беззастенчиво любуется женской плотью, точнее, бедрами более чем внушительных размеров. Пространство фильма — тот самый рай, в который должны попасть после смерти моджахеды, — с одной поправкой: роль гурий тут играют сговорчивые француженки, пренебрегающие не только условностями любовного этикета, но и нижним бельем. «Мектуб» в переводе означает «предначертано», однако герои фильма вовсе не определились со своим выбором партнера, они бесконечно выясняют отношения, отвлекаясь иногда на танцы или животноводство. Действие, а вернее, его отсутствие происходит в курортном Сете в 1994 году. Зачем Кешишу, снимающему вечную историю молодости и любви, понадобилось возвращаться в прошлое — вопрос. То ли из уважения к первоисточнику — роману Франсуа Бегодо, то ли чтобы подчеркнуть утраченную французским обществом невинность. Из тревожного сегодня 1994-й выглядит солнечным раем. Еще впереди победа французской сборной под предводительством Зидана на чемпионате мира, еще нет нужды придумывать рекламную кампанию «black, blanc, beur», еще уживаются вместе разные культуры, ислам еще не стал символом террора. В «Мектуб» Кешиш выступает явным наследником Ромера, не побоявшимся переложить классический галльский мариводаж на восточные мелодии. «Мектуб» — без сомнения, великое кино, дыхание которого мы чувствуем все реже и реже, единственный законный претендент на «Золотого льва» — который при всем этом наверняка достанется «Экслибрису» Фредерика Уайзмана (тот же самый скрупулезный портрет институции (тут — библиотеки), что и во всех прочих фильмах Уайзмана).


Понравился материал? Помоги сайту!

Ссылки по теме
Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20243441
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20244921
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411766
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202418345
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202422520
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427836
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202428499