11 февраля 2015Искусство
146

Переставляемые головы

Почему и зачем сменился директор Третьяковской галереи?

текст: Сергей Гуськов
Detailed_pictureЗельфира Трегулова© Петр Кассин / Коммерсантъ

10 февраля было объявлено об увольнении Ирины Лебедевой с поста директора Третьяковской галереи, которой она руководила с 2009 года, и назначении нового — Зельфиры Трегуловой, которая до того возглавляла Государственный музейно-выставочный центр «РОСИЗО». При этом Лебедевой было предложено остаться в Третьяковке в качестве научного сотрудника.

Такой сюрприз от Министерства культуры — для кого-то приятный, для кого-то не очень — сразу же стал активно обсуждаться. С одной стороны, очередная крупная перестановка — логичное продолжение давней политики: последние годы в сфере государственных музеев и выставочных центров происходит если не коренная, то как минимум очень серьезная перестройка. Процессы, запланированные и отчасти запущенные еще во времена прежних руководителей Минкульта, при Владимире Мединском стали форсировать. Не секрет, что государство хочет уйти из этой сферы финансово, но при этом остаться там в качестве жандарма, который решает, что можно, а что нельзя. То есть: деньги ищите сами, мы вам будем давать все меньше, но вот вашу выставочную политику и прочие важные вопросы согласуйте с нами в том или ином виде. Все административные решения вращаются вокруг этой генеральной идеи — и крупных начальников, и руководителей поменьше назначают на должности или снимают исключительно по этой причине, используя все остальные претензии в качестве вспомогательных рычагов. Такие разные по риторике ведомства Мединского и Капкова в этом смысле действуют одинаково.

В ситуации изоляции России во главе музея должен стоять человек с международной репутацией, а таких, при этом согласных сотрудничать с нынешней властью, практически нет.

С другой стороны, непрозрачность и внезапность принятия решений, широко практикуемые в российских органах власти с самого верха до самого низа, дают богатую пищу для спекуляций любителям изучить внутреннюю структуру госаппарата. По сути, единственным объяснением, предъявленным министерством в связи со сменой директора музея, стала обтекаемая формулировка «по инициативе работодателя», которая позже обрела иную форму — «из-за целого ряда претензий к ее работе». Они отчасти называются, но не главой ведомства, а через директора Департамента культурного наследия Министерства культуры Михаила Брызгалова, чьи слова цитирует пресс-служба Минкульта: «Затянуто строительство 2-го корпуса, скандалы вокруг музея, так и не создана комфортная среда для посетителей, школьников, студентов, методистов. Главный художественный музей страны, русского искусства так и не стал методическим центром. В планах — снижение (!) посещаемости на 15 процентов». Советник по культуре при президенте РФ Владимир Толстой заявил, что «давно возникали претензии» к Лебедевой «как к менеджеру».

Ирина ЛебедеваИрина Лебедева© Сергей Пятаков / РИА Новости

Появилась версия, что непосредственной причиной стал проект нового музейного корпуса на пересечении Кадашевской набережной и Лаврушинского переулка (об одной стороне этого проекта — фасадах — COLTA.RU писала ранее), который «всплыл» в числе строек с завышенной стоимостью и среди прочих подвергся резкой критике со стороны Татьяны Голиковой, главы Счетной палаты. История со слишком дорогими проектами дошла до президента, а оттуда спустилась к премьер-министру для принятия административных решений — полетели головы. По другой версии, руководство Третьяковской галереи конфликтовало с московским Департаментом культуры и лично его главой Сергеем Капковым, который, практически как и Трегулова, любим одновременно в московской культурной среде, зарубежной прессой и в кабинетах далеко не культурного начальства. Кроме того, вспомнили историю с анонимным письмом работников Третьяковской галереи тогдашнему министру Авдееву и трения во взаимоотношениях с РПЦ.

Что касается непосредственно двух персоналий — прежнего и новоназначенного директоров, мнения разделились. Хранитель живописи ХХ века в Третьяковской галерее Татьяна Левина, работающая в музее с 1980 года (а для сотрудников галереи эта перестановка стала неожиданностью), считает, что «увольнение Ирины Лебедевой — это очень, очень плохо. Это увольнение — тоже звено гребаной цепи». Галерист Марат Гельман, наоборот, полагает, что «это очень хорошо». Он напоминает, что Трегулова принимала участие в подготовке экспортных выставок-«хитов», таких, как «Великая утопия» (1992—1993), «Амазонки авангарда» (1999—2001) и т.д. Также, по мнению Гельмана, «министерство понимает, что в ситуации изоляции России во главе музея должен стоять человек с международной репутацией, а таких, при этом согласных сотрудничать с нынешней властью, практически нет. А Зельфира всегда работала в государственных структурах — Музеи Кремля, “РОСИЗО”».

Это увольнение — тоже звено гребаной цепи.

Если эта гипотеза верна, то история с фасадами ГТГ, из-за которых предположительно уволили Лебедеву, имеет символическое продолжение — как и инициативы Капкова (ну или как «Манифеста»), деятельность Трегуловой должна стать фасадом для Запада и встревоженной интеллигенции. А что происходит под этим покровом — другое дело. Как замечает художественный критик, сотрудник научного отдела музея «Гараж» Валерий Леденёв, «при антикризисном плане сократить финансирование культуры на 10% и увеличении вливаний в оборонную промышленность претензии (к Лебедевой. — Ред.) о “затягивании” строительства нового корпуса и отсутствии “комфортной среды для посетителей, школьников, студентов, методистов” выглядят весьма абсурдно». Наверное, в правительстве действительно полагают, что если назначить директором крупной госинституции вызывающего симпатию человека, такого, как Зельфира Трегулова, то проще проводить в жизнь «непопулярные» решения.

И действительно, большинство ожидает от нового директора вовсе не сокращений и следования официальной культурной политике, а «всего хорошего» — например, реконструкции помещений на Крымском Валу и интересных выставок. Впрочем, ждать резких изменений в этой сфере не стоит, скорее возможны небольшие сдвиги. «Не секрет, что Третьяковка с большей охотой гордится уже достигнутым, взвешенным и посчитанным, нежели ориентирована на решительные музейные ходы и новшества, — замечает Леденёв. — Постоянная экспозиция много лет не менялась, акценты в ней расставлены с однозначной иерархией, работы из запасников экспонируются редко и не представлены даже на сайте. В закромах музея ведь скрыты подчас удивительные вещи — например, из искусства авангарда. Как и в хранилищах других музеев, содержимое которых мы не видим практически никогда. Эти вещи можно было бы показывать вместе, делать совместные межмузейные выставки, восполнять пробелы и слепые пятна и т.п. Все это могло бы проходить под эгидой Третьяковки — хотя и попахивает критической дискуссией. “Уместной”, как нам часто дают понять, в том числе и нынешним решением, не везде и не всегда».


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320783
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325899