18 сентября 2020Академическая музыка

Распечатывая тишину

Премьера Арво Пярта на Транссибирском фестивале

В Новосибирской филармонии после полугодового перерыва продолжился прерванный пандемией Транссибирский фестиваль. Его художественный руководитель Вадим Репин и Новосибирский академический симфонический оркестр под управлением Валентина Урюпина сыграли изысканную программу, которая сложилась в целостный кристалл, несмотря на разность представленных в ней стилей и настроений. Символично, что «распечатывало тишину» премьерное исполнение Арво Пярта — главного певца и поэта тишины. Его произведение «La sindone» («Плащаница») — посвященный Вадиму Репину и Андресу Мустонену ремейк оркестрового сочинения 2006 года. Его премьера должна была стать одним из центральных событий весеннего Транссибирского фестиваля. Но весной все сложилось известным образом — часть концертов была перенесена, часть переведена в онлайн. Перерыв в концертной жизни во многом стал фатальным, но не для этой программы: похоже, она только выиграла от отсрочивших ее обстоятельств, выгодно встроившись в череду юбилейных концертов — несколько дней тому назад Арво Пярту исполнилось 85.

Восхитило, с какой легкостью разнонаправленные композиторские устремления образовали в этой программе связный ряд событий человеческой жизни. В преддверии трагических откровений Пярта и пассионарных высказываний Четвертой симфонии Шумана цикл Мориса Равеля «Моя матушка-гусыня» взял на себя изображение детства: свежие и стройные созвучия — как в недоумении поднятое младенческое лицо. Валентин Урюпин, сотрудничество с которым Вадим Репин неоднократно называл одной из главных своих удач, трактует эту легкость безукоризненно точно; Новосибирский оркестр под его управлением демонстрирует великолепную форму.

Но детство конечно. Свежесть сменилась трагизмом «Пассакалии» для скрипки и оркестра Пярта — графическим звуковым жестом, изображающим мерный путь по иссушенной Голгофе. Скрипичные вариации развертываются над тяжелым шагом ostinato. Скелет «Пассакалии» конкретен и наг, нот, как сказал Вадим Репин на пресс-конференции, мало, и потому исполнять их невыразимо трудно.

По существу, добавление сольной партии в оркестровую партитуру последовавшей затем «Плащаницы» играет важную концептуальную роль: выражение высокой скорби требует героя, требует освидетельствования происходящего. Что такое Плащаница, если не главный символ человеческой горечи? Происхождение Туринской плащаницы, размышления о которой лежат в основе этого сочинения, может быть каким угодно: расследования лишь запутывают сюжет, предлагая трактовать возникновение лика на ткани, в которую был обернут Спаситель, то одним, то другим способом. Пярт не вопрошает. Он делает проявление, пропечатывание лица на полотне зримым и процессуальным. Центрифугальное развертывание тематизма постепенно, стежок за стежком вышивает образ. В кульминационный момент оркестрового tutti лик проявился, но катарсиса не последовало — тема слишком горькая. Потрясение лишь оттеняется тонким вибрафонным мерцанием безразличных к происходящему небесных сфер.

Завершившая программу небольшая Четвертая симфония Шумана вернула нас в человеческую деятельную эмоциональность — но уже на новом, зрелом уровне. Валентин Урюпин предложил неожиданную интерпретацию, апеллируя к «Юпитеру» Моцарта, — это был настоящий высокий классицизм без каких-либо сентиментальных условностей и театра флорестанов и эвзебиев. Мир на наших глазах перевернулся и возродился гармонично и стройно, поражая все новыми гранями и возможностями.

Прямо перед карантином устроители фестиваля волевым усилием осуществили несколько концертов, которые во многом стали провидческими, — онлайн были исполнены Пятая Бетховена и Трио Шостаковича памяти Соллертинского. Бетховенская «тема судьбы» звучала в конце марта сверхактуально, специально таких соответствий и не выдумать. Эта резонирующая с происходящим в мире высокая трагедийность теперь обернулась классицистски-светлым обновлением жизни, очистительным торжеством. Радостно здесь не только возобновление нормальной концертной деятельности, по которой все ужасно соскучились (овация только вышедшему на сцену и не издавшему еще ни ноты оркестру — яркое тому свидетельство). Радостно то, как тонко иногда получается у провидения расставлять некие важные точки отсчета.

Дальнейшая история фестиваля будет разворачиваться на протяжении этой осени: будем надеяться, что всем его намерениям на этот раз суждено будет реализоваться без помех.

Понравился материал? Помоги сайту!