Чертовщинка

Под палочку Михаэля Гюттлера отлично спелись Фауст с Мефистофелем

текст: Екатерина Бирюкова
Detailed_picture© Петр Кассин / Коммерсантъ

Нынешний московский сезон пытается нас уверить, что за хорошей оперой надо ходить не в профильный театр, а в концертный зал. «Симон Бокканегра» Гергиева, «Дон Жуан» Стефано Монтанари — это были блестящие события, вызвавшие бурные восторги, а не корректное пожимание плечами. Скучнейший жанр концертного исполнения оперы переживает расцвет — во многом благодаря филармоническому абонементу «Оперные шедевры» и его автору Михаилу Фихтенгольцу.

Исполненный в рамках этого же абонемента «Фауст» Гуно — еще одна победа. Безусловным козырем проекта был американец Стивен Костелло в заглавной партии, уже один раз пленивший московскую публику в качестве Ромео в опере того же композитора. Природа обаяния певца плохо объяснима, но не поддаться ему просто невозможно. Блуждающий взгляд, переминание с ноги на ногу, костюмчик в облипочку, полное несоответствие образу довольного собой тенора и полетный голос чудесной силы и красоты со счастливыми верхними нотами. В стихии музыкального романтизма Костелло движется свободно, осмысленно и при этом по-детски трогательно.

Напарника-искусителя ему подобрали тоже неотразимого. Итальянский бас-баритон Лука Пизарони с гибким голосом средней весовой категории действовал не грубой силой, а эффектной демоничностью циника. От уловок Мефистофеля было не увернуться ни Фаусту, ни нежнейшей Маргарите (идеальная румынская звезда Анита Хартиг), ни ее недотепе-братцу Валентину (голосистый Константин Шушаков), ни безответно в нее влюбленному Зибелю (украшение брючных партий Александра Кадурина), ни публике, с обожанием принимавшей все многочисленные гэги Пизарони.

Не секрет, что любовные сцены в опере далеко не всегда вызывают зрительское участие. Скорее, наоборот — дискомфорт и чувство неловкости. Здесь же именно встреча Фауста и Маргариты в саду с последующим перемещением влюбленной пары в спальню под зловещий хохот Мефистофеля была самой прекрасной. Отсутствие декораций, костюмов, режиссерских решений и титров к франкоязычной опере совершенно не мешало. Минимальные штрихи в сценическом поведении и без того выразительных певцов плюс Михаэль Гюттлер за пультом — и огромная сцена любовного томления в финале третьего действия становится понятной и эмоционально захватывающей (вряд ли это порадовало бы Вагнера, но приходится вспомнить, что «Фауст» и «Тристан» — ровесники). Немецко-мариинский маэстро Гюттлер оказался в числе козырей этого проекта. Управляя оркестром «Новая Россия» (звучал очень бодро), хором Свешникова (звучал жидковато), а также стоящими, ходящими и пританцовывающими у него за спиной солистами, он проявлял чудеса ловкости и организаторской сноровки, ловил певцов всеми возможными способами, не снижая энергетики в оркестре, и вылепил мощное, чертовски увлекательное повествование.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320735
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325847