Времен Очаковских и покоренья Крыма

«Чаадский» Маноцкова и Серебренникова о вечной актуальности русской классики

текст: Екатерина Бирюкова
Detailed_picture© Ирина Бужор / Коммерсантъ

Простая и гениальная идея сделать оперный спектакль на материале хрестоматийного «Горя от ума» Александра Грибоедова принадлежит театральному художнику и продюсеру Павлу Каплевичу, с недавних пор занимающемуся проектом «Новая русская классика». Действительно, материал необыкновенно удачный: золотые россыпи школьных афоризмов, родной уютный сарказм на тему «кто виноват» и «что делать», непротухающий сюжет про то, как легко объявить сумасшедшим неудобного человека, потому что «нечего высовываться». Чтобы показать его злободневность, практически ничего и додумывать не надо. Уже почти 200 лет прошло с момента убийства русского посла в Персии Грибоедова, а как будто мало что изменилось.

В принципе, для повышенного интереса к спектаклю по нынешним временам достаточно просто имени режиссера-постановщика, который после обыска и допроса по совету своих адвокатов не пришел на пресс-конференцию, — это Кирилл Серебренников. Музыку написал Александр Маноцков. За пультом — Феликс Коробов. Оркестр и несколько составов исполнителей — из труппы «Геликон-оперы». Премьерная серия спектаклей в большом новом зале театра прошла задорно и с аншлагами. Про дальнейшие показы пока ничего не известно, но уже ясно, что постановка находится в статусе must see.

— Похоже, наконец появилась новая опера, которая касается каждого. Ну, по крайней мере, каждого москвича.

Спектакль сделан с плакатной прямотой. Сцена завалена неопрятной черной (возможно, строительной) грязью. По ней ходят пять десятков бессловесных, мускулистых и перепачканных гастарбайтеров (в программке они именуются атлантами, вряд ли обучены нотной грамоте, но на поклоны выходят под восторженные овации), которые весь спектакль таскают на специальных платформах, а то и просто на собственных плечах всех остальных участников представления. Сидя на корточках, атланты отдыхают, закуривая в тот момент, когда главному герою по фамилии Чаадский (Максим Перебейнос) в подчеркнуто неформальном прикиде модного блогера (костюмы Серебренников придумал сам, автор декораций — Алексей Трегубов) настало время петь про «дым Отечества».

В финале блогера сваливают в грязь нижнего этажа. А до того в нее разок наведывается горничная Лиза (Юлия Щербакова) в поисках любовных утех. Приглянувшегося «буфетчика Петрушу» она раздевает догола и отмывает из шланга на радость публике.

А наверху все чистенькие и патриотичные. Софья (Ольга Спицына), например, сначала занимается на велотренажере, как и ее отец Фамусов (Дмитрий Скориков), одетая во что-то гламурно-олимпийское с популярной надписью-мемом RUSSIA на груди, и поет манерно-приторные рулады из мира большой оперы. Потом переодевается в строгий, но сексуальный костюм, как на заседание в Госдуму. А под конец вливается в ряды корпоративных красоток в белоснежных сарафанах и китчевых кокошниках, убийственно затягивающих какое-то мимимишное женское «тюрлютюрлю». В этот момент над землистым полом со всей дури включается диковатая праздничная иллюминация. Похоже, наконец появилась новая опера, которая касается каждого. Ну, по крайней мере, каждого москвича.

© Ирина Бужор / Коммерсантъ

Опера называется «Чаадский», таким образом, Чацкий Грибоедова еще больше приблизился к своему прототипу — опальному философу Петру Чаадаеву. Либретто составили Каплевич и Маноцков, кроме текста пьесы Грибоедова они использовали роман Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара», чаадаевскую «Апологию сумасшедшего» и в самом финале — персидскую поэзию, с помощью которой попытались выскочить из замкнутого круга русской истории и вместе со страдающим главным героем выйти в какое-нибудь другое измерение. Однако экзистенциальные прорывы все-таки не могут соперничать с едко показанной в спектакле тошнотной бетонной реальностью, за которую и авторам спектакля, и даже Грибоедову теперь, видимо, предстоит отбиваться от «оскорбленных в чувствах».

Завораживающий своим дурманом хор в кокошниках — самый выразительный музыкальный материал в партитуре Маноцкова, в целом изъясняющегося внятно, деловито, без прикрас, но с великолепным чувством театра. Молчалин (Андрей Орехов) рядом с Софьей попискивает жалостливым фальцетом, а когда дело доходит до прелестей ее горничной, переходит на вполне мужественный баритон. Выяснения отношений разных героев запланированно и очень достоверно сливаются в общее нерасчленимое месиво; а кому интересны слова — читайте титры. В оркестре периодически еле заметно попархивает знаменитый грибоедовский вальс, с которым поэт и дипломат остался в истории русской музыки. Сам оркестр выглядит очень изобретательно, значительную часть ямы занимает могучая шеренга разнообразных клавишных инструментов — от детского пианино до фисгармонии; им поручено по очереди изображать из себя барочную партию continuo.

Итак, Александр Маноцков, два спектакля с музыкой которого («Снегурочка» и «Гроза») совсем недавно прогремели на «Золотой маске», выходит самым значимым композитором этого сезона. В день официальной премьеры «Чаадского» в «Геликоне» в соборе Святых Петра и Павла на «Китай-городе» исполнялось еще одно его крупное сочинение — «REQUIEM, или Детские игры». Оно и правда является набором виртуозно придуманных игр для детского хора «Аврора», во время которых девчонки и единственный имеющийся в коллективе мальчик перемещаются по гулкому пространству собора, легко, чисто и бесстрашно озвучивая канонический латинский текст. А уже 7 июня у Маноцкова новая премьера — в рамках концерта Петра Главатских в Рахманиновском зале консерватории прозвучит сочинение для маримбы.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202410546
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202415687
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202420894
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202422600