20 июля 2018Кино
164

На Сухаревку прощальный взгляд

Новый сезон «Кино глазами инженера» — «Москва» Кауфмана и Копалина в Культурном центре ЗИЛ (бывшем ДК Пролетарского района)

текст: Айрат Багаутдинов, Максим Семенов
Detailed_picture 

В Москве начинается второй сезон инфотейнмент-программы «Кино глазами инженера»; ближайшие экскурсия и кинопоказ, посвященные советскому авангарду 20-х, — уже 21 июля. О фильме «Москва» рассказывает Максим Семенов, а о Дворце культуры Пролетарского района — Айрат Багаутдинов.

«Москва» (1927)

Режиссеры Михаил Кауфман, Илья Копалин

Город просыпается, включается камера. Дворники подметают улицы, пассажиры спешат на трамвайные остановки, а бездомная кошка недоверчиво трогает лапой старую калошу. Следующий эпизод — пароходики плывут по Москве-реке. Затем достопримечательности — от Белорусского вокзала до Замоскворечья с заходом в ЦУМ, Елисеевский и на вещевые рынки. Также вниманием не обойдены Пушкинский музей, храм Христа Спасителя и зоопарк.

«Москва» Михаила Кауфмана и Ильи Копалина может как удивить, так и разочаровать. Зритель-синефил, любитель «Киноглаза» и «Человека с киноаппаратом», испытает от просмотра картины откровенное недоумение. Можно сколько угодно твердить, что этому фильму присущ некий лиризм, и даже попытаться увидеть в нем прообраз фильма «Весной», главного шедевра Кауфмана, но достаточно посмотреть на любой классический фильм Дзиги Вертова или Вальтера Руттмана, чтобы подобные построения показались откровенной натяжкой. «Москва»? Да, это все миленько, но где тут смелые монтажные решения? Где тут жизнь врасплох? Посмотрите налево, посмотрите направо, а прямо — памятник Пушкину. Не авангард, а какая-то поделка для туристов.

Зритель-краевед, наоборот, будет обрадован обилием деталей. Вот вид с Сухаревой башни, вот Триумфальная арка (сейчас там памятник Маяковскому), а вот и советская «статуя Свободы» — Монумент советской конституции (сейчас на его месте стоит Юрий Долгорукий). Ну и по мелочи. Трамваи на Красной площади, Страстной монастырь, Красные Ворота и прочая «Москва, которую мы потеряли». Да еще и не открыточная (не совсем открыточная, по крайней мере), а полная движения и жизни.

Но если попытаться посмотреть на этот фильм немного под другим углом, не ожидая от него внешнего блеска и не фиксируясь исключительно на приметах старой московской жизни, можно обнаружить нечто большее. С одной стороны, Кауфман и Копалин вроде бы снимают вполне традиционный портрет города. Может даже показаться, что все те же виды и сцены могли бы заснять и дореволюционные хроникеры. Да, стало больше аэропланов и физкультурников. Но разве не о таком в 1926 году писал из Парижа философ Георгий Федотов в своем очерке «Три столицы»? «Революция пощадила тело Москвы, почти ничего не разрушив — и ничего не создав в ней. Она лишь исказила ее душу, вывернув наизнанку, вытряхнув дочиста ее особняки, наполнив ее пришлым, инородческим людом». И далее: «Здесь рычаг, которым думали перевернуть мир и надорвались, нажив себе неврастению. Осталась кричащая реклама, порой талантливая, безусловно смелая, которая облепила Москву, кричит с плакатов, полотнищ, флагов, соблазняет в витринах окон, играет электрическими миражами в небе — “Нигде кроме, как в Моссельпроме...”, “Пролетарии всех стран... покупайте облигации выигрышного займа!”. Но ступите шаг от Тверской, от Никитской, и вы очутитесь в тихих, мирных переулочках, где редко встретишь прохожего, где гуляют на солнышке бабушка с внучкой, вспоминая минувшие дни. Все так же гудит золотой звон “сорока сороков”, по-прежнему чист снег и ярки звезды, по-прежнему странно волнуют в сумерках башни и зубцы древних стен».

Все верно, но эта двусмысленность чувствовалась слишком сильно, и вот — авторы «Москвы» пытаются найти в старом городе элементы чего-то нового. После всех этих куполов в кадре появляются Мавзолей Ленина, могилы революционеров и Михаил Иванович Калинин. И башня инженера Шухова на Шаболовке выглядит не просто еще одним интересным зданием в ряду прочих достопримечательностей. Это эскиз чего-то нового, начерченный поверх старой картины. Воздушные конструкции Шуховской башни предвещают конец старого, превращая фильм Кауфмана и Копалина в последний взгляд на город накануне серьезных перемен. Прошлого более недостаточно. Советскому зрителю нужна советская Москва.

ДК Пролетарского района

В 1920-е — 1930-е годы в стране полным ходом шло строительство рабочих клубов. Они были универсальными культурными центрами, в которых совмещались функции театра и кинотеатра, столовая и спортзал, лекторий и помещения для кружков. Клубы были важной институцией для молодого Советского государства. Они должны были не только организовать досуг рабочих и отвлечь их от кабака. Через них партия предполагала прививать рабочим официальную идеологию. В каком-то смысле клуб должен был заменить церковь.

Кстати, Дворец культуры Пролетарского района и был построен на месте снесенного собора Симонова монастыря. Его проект создали лидеры движения конструктивистов — братья Александр, Виктор и Леонид Веснины. По первоначальному проекту дворец состоял из трех корпусов. Клубный корпус включал в себя библиотеку, столовую, лекционный зал и даже обсерваторию. Через переход он соединялся с малым театральным залом. Рядом предполагали построить большой театральный зал в виде гигантской шайбы, но ему не суждено было появиться на свет.

Функции корпусов определяют их форму. Клубный корпус имеет сложную композицию, в которой доминирует полуцилиндрический ризалит лекционного зала с зимним садом под ним. Театральный корпус раскрывается на площадь огромным витражом фойе. Два корпуса соединены перекладиной-переходом, что превращает здание в эдакий «самолет».

Большие окна создают связь между внутренним и внешним пространствами: днем улица врывается в интерьеры, а вечером светлые холлы и фойе становятся частью фасада. Внутри клуба пространство течет, не встречая сплошных преград. Все это делает Дворец культуры Пролетарского района настоящим манифестом авангардной архитектуры и вообще эпохи — и на уровне формы, и на уровне содержания.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20243844
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20245335
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202412134
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202418652
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202422805
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202428110
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202428751