18 августа 2017Кино
215

Дом для хрусталя

Кино глазами инженера — «Любить человека» во Дворце пионеров на Воробьевых горах

текст: Айрат Багаутдинов, Максим Семенов
Detailed_picture© Киностудия им. М. Горького

Четвертый сеанс московской программы «Кино глазами инженера» пройдет в одной из первых построек послевоенного советского модернизма — Дворце пионеров на Воробьевых горах. Странный, весь из себя «заграничный» протомамблкор Герасимова (да, здесь действительно много бормочут между программными репликами) покажут после лекции о советских экспериментах в области жилищного строительства. Зарегистрироваться на показ и лекцию можно здесь.

«Любить человека» (1972)

Режиссер Сергей Герасимов

Начало 70-х. В кадре — приятные люди и современные здания. Негромкие разговоры, смех и скромные светские развлечения — у архитектора Александры Васильевны вечеринка. Среди гостей — молодой архитектор Калмыков. Он знакомится с Марией, ученицей Александры Васильевны. Калмыков требователен и принципиален. Мария тоже. Несколько реплик — и он предложит ей пожениться и уехать с ним в Сибирь — строить новые города.

«Любить человека» замыкает начатый картиной «Люди и звери» цикл публицистических фильмов, в которых Сергей Герасимов попытался дать портрет человека 60-х — 70-х годов. Вдумчивые, проблемные ленты, предназначенные для интеллигентного зрителя. Это не то кино, которое сразу приходит на ум, когда думаешь о советской классике. Более того, это не то кино, которое хочется постоянно пересматривать.

Вроде бы все, что нужно, на месте. На экране остатки 60-х. Какие-то гости говорят по-английски, блестящие люди роняют остроумные замечания, действие прерывается большим документальным фильмом про Мексику, дальше — мультик про борьбу с архитектурными излишествами. Герои дружно смеются. Пожилая дама читает стихотворение по-французски. Все это обычно так здорово выглядит в советских фильмах — достаточно вспомнить «Июльский дождь» или «Заставу Ильича» Хуциева. Но если герои Хуциева кажутся максимально естественными, то у Герасимова сразу бросается в глаза некая нарочитость происходящего в кадре. И шутят, и смеются здесь разом и по команде. Но ведь в жизни так не бывает. Не спасает даже постоянное бормотание, которое должно придать правдоподобие довольно выспренним репликам персонажей.

© Киностудия им. М. Горького

Для героев того же Хуциева очень важна связь между советской (именно советской) повседневностью и всей предшествующей культурной традицией — от древних греков до немецкой философии. Они уверены, что являются наследниками всей человеческой истории, а потому их реальность одухотворена изначально. Попадающие в кадр иностранные гости или ренессансные картины служат лишь одним из подтверждений этому. Для Герасимова подобной проблематики не существует. Странным образом больше всего происходящее в его фильме напоминает этакую… игру в зарубежное кино. Все его приметы — вечеринки, вилла героев, разговоры на других языках и о путешествиях в другие страны, светская болтовня ни о чем — все перед нами, воспроизведено и расставлено в надлежащих местах. Открывшаяся дверь выразительно делит лицо героя на две части. Французские стихи читаются с особым выражением. Александра Васильевна ходит по квартире как Анна Павловна Шерер по своему салону. Но этот парад никуда не движется. Даже бесконечная рефлексия героев не кажется чем-то настоящим, тем более что, в сущности, «Любить человека» — это обстоятельный рассказ о борьбе хорошего с лучшим.

Так могло бы выглядеть идеальное кино импортозамещения. Все как в Европе, все как у шведов, французов или итальянцев, но только доморощенное. И в этом отношении кинопублицистика Герасимова оказывается странным предком всех этих бесконечных «первых русских блокбастеров» и «первых российских фильмов ужасов».

Но нет худа без добра. Неудачи фильма в глазах истории часто оказываются его достоинствами, и «Любить человека» точно фиксирует слом эпох. Время мечтаний прошло. На их месте — фантазии о комфорте, коттеджах и загранице.

© Киностудия им. М. Горького
Дворец пионеров на Воробьевых горах

Главный герой «Любить человека», архитектор Калмыков, — новатор, мечтающий строить на Крайнем Севере комфортные дома из стекла. Его прототипами вполне могли быть авторы Дворца пионеров на Воробьевых горах — Игорь Покровский, Феликс Новиков и другие. И показ фильма пройдет в фойе концертного зала с полностью прозрачными стенами.

Это здание — один из манифестов архитектуры советского модернизма и перемен, наступивших в стране в конце 50-х годов. История его появления авантюрна. Во-первых, очень символично, что одним из первых зданий в новом духе стал именно дворец для детей — ведь взрослых перекроить сложно, новые ценности прививать надо с младенчества. Во-вторых, от процесса проектирования сознательно отстранили маститых архитекторов, дав дорогу коллективу из молодых новаторов, — можно сказать, «насадили» новую архитектуру; метод очень советский. Наконец, здание после постройки в 1962 году посетил Никита Хрущев. Генсек высказался одобрительно — и, таким образом, узаконил эстетику модернизма. В общем, счастливое советское детство совпало с детством новой, модернистской, архитектуры.

Как устроен Дворец пионеров? Несколько павильонов с разными функциями выстраиваются, как пионеры на линейке, под предводительством вожатого — концертного зала. Горизонтальная распластанность здания становится метафорой горизонтальных отношений между людьми, наступивших с оттепелью. Площадь перед павильонами иррегулярно пересечена разбегающимися пешеходными дорожками. Это протест против режима взрослых и против режима вообще, символ детской спонтанности. Наконец, в павильонах много стекла, они прозрачны. Детям нечего скрывать, незачем прятаться — но не об этой ли прозрачности мечтали в ту пору и взрослые?


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20243650
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20245178
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202411941
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202418529
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202422676
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202427998
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202428656