17 сентября 2014Искусство
133

О чем молчат критики

Художников огорчает отсутствие фидбэка

текст: Вера Образумова
Detailed_picture© Pixar

Как-то раз мне пришлось смотреть любительский спектакль в постановке знакомой неудавшейся режиссерши из Нью-Йорка, переехавшей на ПМЖ в Индию. Когда наконец мои мучения закончились, она подошла ко мне и спросила о впечатлениях. Обижать человека не хотелось, а хвалить язык не поворачивался. Все, что я смогла из себя выдавить, было: «Well, I saw it» («Ну что ж, я видела это»). Обиделась ли она? Сложно сказать, но с тех пор мы больше не разговаривали. Никогда.

Кому вообще нужна критика? Уж точно художнику, прежде всего. Художник — в основном — хочет получать фидбэк, узнавать о рецепции своего искусства, понимать, что то, над чем он трудился последний месяц, полгода, год, не улетело в бездну равнодушия, пофигизма и игнора. К тому же художник не всегда способен до конца понять, что же он сделал, и тут-то, по идее, на помощь, как Чип и Дейл, должен спешить критик с вдумчивым анализом его произведения. «Чего? Год мучился? А нам все равно, сколько ты там мучился!» При этом любой появляющийся на горизонте пишущий человек большинством художников, в особенности молодых, автоматически причисляется к рангу небожителей — вот с кем надо дружить. Хотя, казалось бы, какой смысл?! Одним наплевать на то, что говорит художник, а другим соответственно должно быть все равно, что там выдавливают из себя критики.

Практически вся пресса сводится к констатации того факта, что то или иное событие произошло («Well, we saw it»). От анонсов и то больше пользы — хотя бы понятно, какую функцию они выполняют. Сухо сообщать о том, что будет, — это, несомненно, имеет смысл, но сухо сообщать о том, что было, — это по меньшей мере бессмысленно. На этом этапе хорошо бы уже оценивать увиденное и происшедшее. Как оценивать — зависит от позиции критикующего. По степени авангардизма произведения, например.

© Art_Buzz

«Авангардизм — это позиция культурного противостояния, он не существует без борьбы с культурой. Как не бывает самих по себе революционеров без системы, с которой они борются. Авангард — это политическое искусство. В задачи авангарда входит создание неприемлемых для культуры художественных объектов. В политическом отношении к современному буржуазному обществу эта позиция является левой» — Авдей Тер-Оганьян, из каталога к выставке «В жопе. Музей русского футуриста».

Или исходя из понятия «высокое искусство» (highbrow) — воспитанные опять же на авангарде интеллектуалы поддерживают исключительную элитарность коммуникативных исследовательских практик, но их тексты почему-то встречаются все реже и реже, да и их самих днем с огнем не сыщешь.

Или — что, как правило, свойственно любителям красивого и духовного — оценивать искусство только с позиции мастерства. Но это совсем тяжелый случай. Как сказал Беньямин Бухло, «интерес к находящейся на грани исчезновения традиции может быть благородным, но на его основании едва ли можно построить стратегию культурной и политической критики».

Из журнала «Крокодил», 1953 годИз журнала «Крокодил», 1953 год

Многих волнует «отсутствие рынка» в системе российского современного искусства. А отсутствие критики как основополагающего звена той же системы почему-то мало кого беспокоит. В такой ситуации два с половиной доморощенных коллекционера со спокойной душой могут тешить себя мыслью о том, что именно они по дешевке и определяют, где хорошее искусство, а где — вовсе недостойный внимания мусор. Они без зазрения совести выпрашивают у художников работы «в подарок» или выторговывают их за бесценок, пребывая в уверенности, что оказаться в их так называемой коллекции — это предел мечтаний несчастных авторов.

Чтобы говорить, о чем же молчат российские критики, нужно для начала озвучить популярное в арт-сообществе мнение: «Здесь вообще все это никому не интересно». На вопрос, почему же у нас нет профессиональных уважаемых изданий, мне отвечают: «Никто не будет давать на это деньги, критика — это не шоу. А нет шоу — нет аудитории». Тот факт, что в представлении отечественных профессионалов, навсегда отравленных не самыми лучшими переводами постструктуралистов, критика по определению не может быть спектаклем, — проблемы и дело рук самих утопающих. А главное — это их глубокое заблуждение.

«Чтобы публиковаться в журналах, нужно писать на птичьем языке на не очень серьезные темы — это то, чего хочет читатель и требует редактор», — жалуется связанный по рукам и ногам молодой искусствовед.


Об искусстве в России (читай: в Москве) принято теперь говорить прямо как о покойнике — либо хорошо, либо ничего. А в случае «хорошо» это такое хорошо, что лучше уж ничего. Дух времени определяет Facebook — все со всеми дружат, подмигивают, улыбаются, лайкают. Либо лайк, либо ничего — репост-модернизм, стагнация, скука. И самыми опасными и безответственными людьми становятся интеллектуалы с репутацией, твердо стоящие на страже застоя, легитимирующие абстрактными комментариями любую вопиющую несуразицу.

В завершение нелишним было бы обрисовать утопический портрет идеального критика, это наверняка выглядело бы как инструкция из гламурного журнала — что-то вроде «выбираем туфли» или «в поисках своей второй половинки». Из составных частей такого «фоторобота», как водится, точно родилось бы феерическое чудовище — это было бы смешно и вполне спектакулярно.

Но суть состоит не в поиске идеала, а в том, чтобы не сойти с ума в невыносимой, почти вакуумной тишине.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320799
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325919