15 сентября 2020Искусство
224

Прочесть еврея

Елена Рыбакова о выставке на Солянке

текст: Елена Рыбакова
Detailed_picture© Владимир Яроцкий

Кураторы Анна Наринская и Катя Бочавар сочинили очередную выставку о главном в фирменной минималистской манере. Главные на этот раз евреи — выставка «Найди еврея» о тех, кто все десятилетия советской власти пытался убедить себя, что их нет.

По части минимализма авторы экспозиции в галерее на Солянке перещеголяли самих себя: выставка скупа на изображения настолько, что в каждой комнате невольно начинаешь придумывать, в каких декорациях-инсталляциях-объектах все это можно было бы решить, позволь ее создатели разгуляться фантазии. Комикс из жизни Рабиновича по мотивам анекдотов? Легко. Уголок интеллигентской квартиры с акцентом на Фейхтвангере, Эренбурге, Гроссмане? Зная, с каким вкусом к деталям Катя Бочавар мастерит эти уголки, можно не сомневаться, там было бы что разглядывать и узнавать. Истории отбывающих в Израиль, документированная хроника советского бюрократического ада? Тетрадки с рецептами, носы, прапрадедовы талесы и лапсердаки, если что-то подобное чудом где-нибудь могло сохраниться?

Стоит проделать в уме это упражнение и представить все, чем такая выставка могла бы быть, чтобы оценить силу редуцирующего жеста, предъявленного авторами: выставка о тех, кого нет, говорит языком отсутствия, пустоты. Здесь нет ничего, кроме букв. Буквы — кириллические, но как будто не до конца уверенные, что они именно кириллица, — на стенах в коридоре от пола до потолка: имена, десятки немыслимых еврейских имен, по большей части совсем чужих сегодняшнему уху. Похоже на Умшлагплац в Варшаве — те же имена от земли до неба на площади, откуда варшавских евреев отправляли в Треблинку. Это и есть главная тема советского еврейства после войны — невозможность впрямую назвать себя детьми Катастрофы и на этом знании выстроить себя, вытеснение трагедии в коридор, в чулан, в подсознание, в немоту, в отсутствие.

© Владимир Яроцкий

Речь именно о двойном небытии: тоталитаризмы XX века отняли у евреев Советского Союза не только предков, но и язык говорения об этих предках и том, что с ними стало; их, советских евреев, заставили произвести авторедукцию, убедить себя и окружающих, что их с их трагедией нет. Вот она, новая еврейская правда: все еврейское по-прежнему — язык и все еврейское теперь — немота. На визуальном языке (художественное решение выставки — Игорь Гурович) этот парадокс переведен в цвет: все пространство коридоров с именами и комнат с кураторским текстом черно-белое — книжное, канцелярское, невыносимое, вопящее, пустое, немое. Единственное, к чему в этой пустоте можно прикоснуться пальцами, — тоже слова: анекдоты о Каце с Рабиновичем, нарезанные на полоски и сгруженные в углу одной из комнат. Как ботинки, как очки, как чемоданы вместо живых Кацев и Рабиновичей — еврейское теперь еще и в том, чтобы никогда не быть до конца свободным от таких перекличек.

© Владимир Яроцкий

Авторы экспозиции о трагедии не говорят, они как раз рассказывают анекдоты и собирают слухи: на Новом Арбате пять домов-книжек — известно, чья культура стоит на Пятикнижии; волк в «Ну, погоди!» забирается в гробницу Рамзеса II — а фараон-то евреям пусть в открытую и не благоволил, но ведь дочь его вырастила Моисея; и в «Бриллиантовой руке» синагога; и у кота Леопольда в биографии не все чисто; Брежнева, и того, в могилу уронили со стуком — ясное дело, караим, караимы всегда так хоронят. Евреи, которых как бы нет, — общий советский фантом, с этим наличествующим отсутствием массовое сознание справляется как может, переплавляя его в байки и анекдоты. Точнее будет сказать, сам анекдот превращая в язык трагедии — за неимением другого.

© Владимир Яроцкий

Черно-белая логика ведет к финальной метаморфозе: в последней комнате на наших глазах буквами становятся люди — огромными буквами, трепещущими, вспыхивающими на стене, требующими, как каждая священная буква, озарения и разгадки. Улицкая и Хазанов, Пинхасов и Гельман-старший то застывают на черно-белых экранах, точно как буквы слева и справа, то обретают голос и цвет и начинают наконец говорить о своем еврейском. Единственный цветовой удар во всей многокомнатной экспозиции работает как огненные письмена на стене Валтасара: произнесенное взывает к весам судьбы, к истинной мере вещей, к языку, который назовет легкое легким и тяжелое тяжелым.

Хотя говорить, кажется, они собирались совсем не о том.

Текст публикуется в авторской редакции.

* * *

Выставка была создана при поддержке Российского еврейского конгресса: она стала одним из победителей Первого конкурса грантов РЕК на развитие музейных и выставочных проектов в области еврейской культуры.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202319748
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325162