Плодотворным развитием темы сатанинско-большевистского сотрудничества можно считать американский фильм «Наказание» (1920 г., режиссер Уоллес Уорсли) с демоническим Лоном Чейни в главной роли. В этой картине Чейни играет безногого гангстера, который одновременно заправляет фабрикой по изготовлению соломенных шляп, правит криминальным миром и мечтает устроить анархический переворот в Сан-Франциско. В детстве в результате врачебной ошибки ему ошибочно ампутировали обе ноги, и помимо зловещих планов по захвату власти в городе герой Чейни c говорящей фамилией Blizzard (Буран) планирует еще и отомстить доктору, который его искалечил. В титрах фильма сообщается, что вот на таких-то и «делают ставку красные». Буран знакомится с дочерью доктора, начинающей скульпторшей, и позирует ей для бюста Сатаны, одновременно думая о том, как в один прекрасный день он отнимет ноги у навредившего ему доктора и пришьет их себе. Персонаж Чейни представляет собой экстремальное сгущение разных весьма противоречивых черт: он одновременно и жестокий эксплуататор, и гангстер, не брезгующий убийствами и шантажом, и в то же время представитель угнетенного класса, инвалид и жертва общества (в определенный момент добрая дочь доктора вступается за него и говорит отцу: «Если ты сделал его таким, какой он есть, наш долг — помочь ему»). Этот фильм замечателен тем, что весьма сильно перекликается с «Собачьим сердцем» Булгакова — интересно, что вопрос о перевоспитании закоренелого преступника здесь также зарифмован с необходимостью изменения самой физической природы человека. Кроме того, картина чрезвычайно ярко изображает революционный захват власти в Сан-Франциско; эти сцены в фильме — возможно, лучшее изображение кошмара коммунистической революции, которое было сделано еще по горячим следам. Однако герой Чейни — уже не столько коммунистический сатана, сколько сам Сатана. И он так же страстно (и романтически-безнадежно) ищет искупления.
Герт Ловинк: «Web 3 — действительно новый зверь»
Сможет ли Web 3.0 справиться с освобождением мировой сети из-под власти больших платформ? Что при этом приобретается, что теряется и вообще — так ли уж революционна эта реформа? С известным теоретиком медиа поговорил Митя Лебедев
29 ноября 202219815«Как сохранять сложность связей и поддерживать друг друга, когда вы не можете друг друга обнять?»
Горизонтальные сообщества в военное время — между разрывами, изоляцией, потерей почвы и обретением почвы. Разговор двух представительниц культурных инициатив — покинувшей Россию Елены Ищенко и оставшейся в России активистки, которая говорит на условиях анонимности
4 ноября 20223462Как заработать самоорганизованным сообществам
«Сообщество — это суперсила»
Чуть ниже радаров
Введение в самоорганизацию. Полина Патимова говорит с социологом Эллой Панеях об истории идеи, о сложных отношениях горизонтали с вертикалью и о том, как самоорганизация работала в России — до войны
15 сентября 202214593От редакции COLTA
Культура во время «военных операций»
Почему вина обездвиживает, и что должно прийти ей на смену?
Философ Мария Бикбулатова о том, что делать с чувствами, охватившими многих на фоне военных событий, — и как перейти от эмоций к рациональному действию
1 марта 20223132Родина как утрата
Глеб Напреенко о том, на какой внутренней территории он может обнаружить себя в эти дни — по отношению к чувству Родины
1 марта 20223262Often you write das Leid but read das Lied
Англо-немецкий и русско-украинский поэтический диалог Евгения Осташевского и Евгении Белорусец
1 марта 20222749Письмо из России
Полифонические свидетели конца и начала. Эссе Ганны Комар