21 ноября 2013Общество
115

Как Бастрыкин любил город Париж

Андрей Ковалев побывал вчера на встрече главы Следственного комитета со студентами Сорбонны

текст: Андрей Ковалев
Detailed_picture© Alexis Prokopiev

Вечером 18 ноября я занимался привычным делом — лениво пролистывал Фейсбук. Пост Зары Муртазалиевой заставил меня натурально подпрыгнуть на диване: через два дня с визитом в Сорбонну пожалует Александр Иванович Бастрыкин собственной персоной. Поговаривали, что он уже запретил задавать вопросы. Такую сенсацию, находясь во Франции, пропускать нельзя, так что вопроса, ехать или нет, как вы понимаете, не было.

Ну, я и приехал. В Сорбонну пускают совершенно свободно, нужно просто сказать охраннику, куда ты идешь. Была бы подобная встреча в России, вход открыли бы только для специально подготовленной декоративной публики, а парочку настоящих студентов задержали бы. Так, для профилактики.

Мероприятие было посвящено реформам уголовной процедуры во Франции и Российской Федерации. Франция стоит на пороге судебной реформы — поговаривают о ликвидации института следственных судей и передаче следственных полномочий другому субъекту. Так что предполагалось, что круглый стол будет своего рода изучением реформаторского опыта России, а именно отделения Следственного комитета от прокуратуры в 2010 году. Однако то, что все обернется полным сюром, стало понятно с самого начала. «Я часто езжу во Францию с 98-го года, я полюбил эту страну. Париж — самый прекрасный город в мире!» — с ходу заявил господин Бастрыкин. Слышать это от одного из главных должностных лиц страны, где госпропаганда в пылу борьбы с европейскими ценностями изобрела термин «евросодом», было по меньшей мере странно. Но последовавшая цитата из Хемингуэя, кажется, все объяснила (он, правда, сказал, что это Тургенев). «В Париже хочется есть, пить, любить и творить». Эта фраза, прозвучавшая из уст главы Следственного комитета РФ, — прямое вербальное подтверждение тезиса о том, что в России никогда еще не было настолько прозападной власти. Исключительно, правда, в вопросах личного потребления.

Бастрыкин успел продемонстрировать фамильный герб рода Бастрыкиных.

Вступительное слово Бастрыкина поражало тем, как громко, даже, не побоюсь сказать, истерически российские элиты пытаются прокричать Европе: «Я свой! Я ваш! Я как вы!». Складывалось впечатление, что он сам в это не верит, но искренне старается себя убедить. За 20 минут Бастрыкин успел показать всем свои книги по криминалистике, переведенные на французский, продемонстрировать фамильный герб рода Бастрыкиных, основанного в 1757 году при Екатерине II, а также похвастаться медалью рыцарского ордена, куда «вот уже 1000 лет принимают самых известных и влиятельных людей мира».

Говоря о российской судебной системе, глава СК РФ, как и следовало ожидать после столь яркой и тенденциозной презентации, очень долго и подробно сравнивал российскую судебную систему с европейской. Конечно, пришел к выводу, что они схожи, просто под микроскопом не отличишь. Базировались такие заявления исключительно на теории, а не на реальной практике. Ну да, романо-германская континентальная система уголовного судопроизводства. Ну да, не англосаксонская, и прецедентного права у нас нет. Это, по Бастрыкину, автоматически должно означать, что судебная власть у нас прозрачна, независима и вообще как у вас. Сидя рядом с Зарой, человеком, восемь с половиной лет отсидевшим по откровенно сфабрикованному обвинению, слушать это лощеное теоретизирование не было сил.

Российские элиты пытаются истерически прокричать Европе: «Я свой! Я ваш! Я как вы!»

От разочарования, раздражения и усталости на втором часу выступления голова медленно клонилась к парте (на которой, вот уж не догадаетесь, были нацарапаны шариковой ручкой серп и молот). Но ситуацию спасли вопросы, которые аудитории все же разрешили задать. Глянцевая картинка «европейской российской» судебной системы, старательно нарисованная Бастрыкиным, разбилась вдребезги. Здесь нужно отметить, что процентов 90 студенческой аудитории составляли русские студенты, живущие и учащиеся во Франции. Кроме того, были журналисты, правозащитники, политбеженец Виталий Архангельский, долго говоривший о своем деле, связанном с рейдерским захватом его бизнеса и банком «Санкт-Петербург». Самый первый вопрос: «Арктик Санрайз». Что ждет экипаж и считает ли он этих людей виновными? «А вы юрист?» — видно, что Бастрыкин раздражается. «Так вот, я отвечаю девушке, которая не юрист. Их ждет суд, самый гуманный суд в мире. А виновным в нашей стране признает только суд, а не СК». Он чеканил этот ответ сквозь зубы. От злобы, плавно растекающейся по аудитории, становилось нехорошо. Следующий вопрос о плагиате в книге «Дактилоскопия. Знаки руки». «А вы заглядывали в конец книги? Там вообще-то есть список использованной литературы. Вы знаете о таком?» — презрительно поинтересовался Бастрыкин. Правда, он забыл упомянуть о целых страницах заимствованного текста без кавычек.

Их ждет суд, самый гуманный суд в мире.

Наэлектризовавшаяся обстановка не могла не вылиться в скандал. И вот пожилой человек в желтой рубашке на не очень хорошем французском с сильным русским акцентом обвиняет, машет на него руками: «Вы — преступник! Как вам не стыдно здесь сидеть?!» Другой молодой человек срывается на крик, говорит примерно о том же и грозит, что после этой власти пощады таким, как он, не будет. Самым болезненным был вопрос про пытки в российских тюрьмах. Прозвучало имя Сергея Кривова. Бастрыкин равнодушно процедил, что ответственность за голодовку несет сам Кривов, а что касается того, что к нему не пускают «Скорую помощь» в суд, так Следственный комитет тут ни при чем. Кажется, амнистии узникам 6 мая ждать не приходится.

В зале шумно. На любую жесткую реплику в адрес Бастрыкина — аплодисменты. Научный руководитель Французского исследовательского центра Надин Мари, сидящая за круглым столом, почти в слезах. Французский сенатор Патрис Желар, организовавший мероприятие, кричит, что это политические вопросы и они не относятся к заявленной теме. В комментариях французской прессе он отказывает в грубой форме. Дальнейшие вопросы задавать запрещают, встреча прерывается за полчаса до окончания.

Провальное выступление Бастрыкина в Сорбонне ставит очень много вопросов. Стоит ли европейскому истеблишменту и дальше приглашать российских должностных лиц во имя поддержания мифа о демократической России? Не поздно ли российской власти устраивать имиджевые мероприятия в Европе, когда после 2011 года репутация путинского режима окончательно потеряна? Ну, а мне больше всего интересно, до сих пор ли господину Бастрыкину хочется есть, любить и творить в Париже после радушного приема.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320747
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325864