Симптом — но чего?

Российские власть имущие последнее время словно предлагают загадки критикам и интерпретаторам. То обсуждается, что означает собянинское ударное и бесцеремонное благоустройство центра Москвы, то смыслы российского павильона на Венецианской биеннале, озаглавленного «ВДНХ: урбанистический феномен». Все сходятся в одном: культурные и урбанистические инициативы власти — симптом чего-то, но чего именно — оказывается предметом разногласий. Ведь все решения спускаются сверху и комментируются исполнителями лишь уклончиво-риторически.

Репрезентация ВДНХ на биеннале создает фрактальный эффект, вызывающий головокружение: советская выставка с ее республиканскими павильонами структурно тождественна международным выставкам с павильонами разных стран. Сталинская ВДНХ предлагала видеть в СССР полноценный мир внутри большого мира, а сегодня на такую замкнутую, изолированную цельность претендует Россия. И в последние годы чиновники стали видеть в ВДНХ удобную и внятную упаковку для новой модели российского культурного единства: примером тому — ролик, сделанный телеканалом Russia Today. ВДНХ стала площадкой для множества модных событий, одной из территорий реализации программы по повышению привлекательности городских парков для молодого креативного класса. Там же теперь экспонируется выставка, в которой кристаллизовалась новая государственная идеология истории, — «Моя история».

В павильоне в Венеции представлены подробная история строительства ВДНХ и путь к решению современного начальства о ее «ревитализации». Но самое интересное все же опущено; что именно — напомнила Мария Силина в своей статье о мрачной подоплеке создания тогдашней ВСХВ: o коллективизации, о репрессиях миллионов крестьян, о Голодоморе, а также о лысенковских лженаучных экспериментах в биологии. Международная биеннале не стала площадкой для обсуждения россиянами собственной истории, но лишь полигоном ее триумфальной репрезентации.

В западной прессе наш павильон упоминается как enfant terrible биеннале. Одни удивляются столь открытому отражению экспансивной политики России, другие видят в нем нелепый анекдот о возрождении сталинского стиля. Издание Archinect назвало экспозицию «удивительно странным напоминанием об истории и последствиях слияния идеологии, культуры и архитектуры или подавления одного другим». Их недоумение вызвал, в первую очередь, выбор темы.

Выставка действительно смотрится настолько некстати среди скромных социальных проектов соседей, адекватных заданной куратором Алехандро Аравеной теме «Репортаж с фронта», что на церемонии открытия сами российские организаторы, поняв, что переборщили, даже стали оправдываться — мол, «не у всех же по теме». Хотя так демонстративно не игнорировал тему, пожалуй, никто.

Сам же куратор Сергей Кузнецов занимает в экспонировании материала нейтрально-безопасную позицию — подчеркивая, что экспонирует шедевры. Его скованность понятна, если принять во внимание, что куратор — крупный чиновник, делающий выставку о концепциях своего начальства. Ключевую роль в комментариях Кузнецова еще до открытия выставки играло нагнетание зрелищной мощи павильона, как бы конгениальной ВДНХ: «Будет очень серьезная мультимедийная составляющая экспозиции, сделанная по последнему слову техники. Будет большая часть работы, посвященная уникальности и подлинности шедевров, из которых ВДНХ состоит. Мы привлекаем большую команду художников, скульпторов, архитекторов к работе над проектом». Примерно в том же духе комментировала павильон и гендиректор ВДНХ, сокуратор выставки Екатерина Проничева. И Кузнецов, и Проничева говорят о диалоге с потребителями, примером которого якобы служит модернизация ВДНХ: например, Проничева утверждает, что «сама экспозиция на биеннале — это форум для диалога». В чем именно этот диалог состоит, на выставке остается не вполне проясненным — зато зрелищности действительно предостаточно. Именно эту зрелищность, видимо, и предлагают мыслить как архитектуру — Кузнецов кидает Аравене упрек, что не понимает, «почему так мало архитектуры на архитектурной биеннале». При этом Кузнецов считает, что само обращение к сталинской архитектуре не является проблематичным, снова и снова ссылаясь на величие ВДНХ: «Мы не можем отказаться от великой архитектуры, шедевров скульптуры, искусства и паркового дизайна».

Архитектурный критик Николай Андропов видит здесь характерный для отечественной архитектурной школы формализм:

В российском павильоне никакой озабоченности общественным нет — есть только диалог сильных формальных решений прошлого и настоящего.

«Павильон получился очень русским в том смысле, что там представлена мечта отечественного архитектора. Интерьер крайне монументален благодаря набору сильных, эффектных пространственных решений. Посетителю предлагается пройтись по крипте и подняться в панорамный кинотеатр! Из подземелья в Пантеон! Представление об архитектуре как наборе доминант и пространственной композиции — типичный для отечественной школы взгляд. Вадим Басс писал о том, что этот взгляд формируется специфическим обучением архитекторов — например, по учебнику ВХУТЕМАСа “Элементы архитектурно-пространственной композиции” Владимира Кринского, Ивана Ламцова и Михаила Туркуса. Учебник, может, и неплох, но он предлагает взгляд на профессию архитектора, в котором нет места, например, социальной чувствительности. Так и в российском павильоне никакой озабоченности общественным нет — есть только диалог сильных формальных решений прошлого и настоящего. Нет даже кивка в сторону темы биеннале: за экспозицией нашего павильона не встает вопроса о целесообразности и цене, она как бы существует сама по себе». (Комментарий дан специально для этой статьи.)

С тем, что ревитализация ВДНХ работает как способ предать забвению реальные экономические и социальные проблемы, согласен и искусствовед Андрей Ерофеев. Некритическое обновление ВДНХ, по его мнению, — характерное проявление культурной и идеологической политики современной путинской России, одновременно призывающей гордиться прошлым и снимающей ответственность за настоящее:

Предки сражались за империю. А ему выпала сладкая доля почивать на лаврах.

«Для ВДНХ была позаимствована модель “колониальных садов” Британской и Французской империй XIX века. В Париже в Венсенском лесу такой сад с хижинами, пагодами и крокодилами до сих пор принимает посетителей. Вокруг главной, государственной, оси насажены национальные павильоны вассальных народов. Хотя бывшие республики СССР обрели независимость, их павильоны на территории ВДНХ свидетельствуют о вовлеченности этих регионов в “сферу интересов” мнимой сверхдержавы — России. Прогуливаясь в белых парусиновых штанах под руку с женой и дочкой, гражданин взглядом собственника осматривает плоды завоеваний. Предки сражались за империю. А ему выпала сладкая доля почивать на лаврах. Вечно праздновать победу “за себя и за того парня”. ВДНХ навевает своим адептам состояние эйфорической расслабленности и как бы заслуженной дедами праздничности. От нынешнего поколения не требуется ни подвигов, ни ударного труда. Ему предлагают расслабиться и погрузиться в ностальгическую утешительную грезу, которая не только оказывает терапевтическое действие, помогает забыть про утрату территорий и городов, про потерю статуса сверхдержавы, про экономический кризис, но и способствует формированию новой гордой самоидентификации. Этому способствует и идеологический поворот власти от идей воспитания “нового человека” к задачам возвращения к “ветхому человеку”, погруженному в прошлое своей семьи, своих земляков, своего этноса». (Полная версия комментария будет опубликована в журнале «Искусство», № 2 (597), 2016 г.)

Историк архитектуры Елена Коссовская тоже обращает внимание на игрушечность и гедонизм современного российского патриотизма в том виде, в котором он подан в павильоне:

«Первое ощущение от павильона — страшное: входишь и слышишь бравую музыку, видишь невероятное нагромождение объектов и нарочитую грубость инсталлирования. Далее зрителя ждет еще более страшная детская черная комната с быком и другими жуткими мифическими персонажами, выхваченными в темноте точечной подсветкой. Когда из темноты этой комнаты поднимаешься по винтовой лестнице вверх, возникает физическое головокружение — прямо подкашиваются ноги. Наверху так быстро вертится по кругу панорамное изображение, что кажется, будто едет пол под ногами. Зрителю непонятно, какое пространство неподвижно, потому что отсутствует какой-либо ориентир. Но самый интересный объект в павильоне — это детский калейдоскоп наверху, где вертятся те самые символы ВДНХ, которые преподносились внизу с невероятным пафосом. Тут становится понятно, что все эти сталинские символы — сейчас только маленькие камушки из калейдоскопа, в которых никакого смысла сегодня уже нет. И весь идеологический пафос павильона, на самом деле, про бессмысленность этих символов. О том же и страшная черная маленькая комната внизу. Ведь там выставлены всего лишь копии скульптур ВДНХ, причем уменьшенные, что понимает каждый, кто видел оригиналы. Все это — просто комната игрушек, идеологизированных детских игрушек. Их породила система, конечно, репрессивная, но не такая страшная, как тот сталинизм, с которым она заигрывает. Так выставка, сама того не желая и сильно перебарщивая с пафосом, показывает, что у нас в России такая комната игрушек. В этом плане российский павильон не так уж плох, потому что он очень точно отражает идеологический настрой, общий сейчас в России». (Комментарий дан специально для этой статьи.)

В отечественных изданиях павильон по большей части хвалят — особенно в официальных подцензурных изданиях: газета «Известия» сообщает, что павильон якобы «сразил Венецию масштабом». Но и в относительно независимом журнале «Коммерсантъ Weekend» архитектурный критик Григорий Ревзин отметил правдивость российского павильона как его главное достоинство. Более того, он уверяет, что лучшее и более симптоматичное высказывание для выставки Аравены придумать в наших условиях было бы невозможно:

«Мы сделали прекрасный павильон. Вот Алехандро Аравена призывает каждую страну найти, где у нее фронт. Дания нашла его в скуке повседневности, а Германия — в миллионах мигрантов. А где у нас фронт? Но ведь это очевидно — наш фронт проходит через сталинизм, он расколол страну надвое, боевые действия продвигаются с переменным успехом. ВДНХ — главное капище сталинизма. И вы всерьез считаете, что это не имеет отношения к теме биеннале под названием “Вести с фронта”? Да мы ни разу не отвечали на тему биеннале точнее».

Ревзин действует как сотрудник центра «Э», забалтывая собеседника.

И далее, высмеивая тех, кто говорит о некритичности такого подхода к сталинизму:

«Кураторы, главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов, директор ВДНХ Екатерина Проничева, да и комиссар павильона — ректор Академии художеств Семен Михайловский должны были наконец заявить, что государственная политика — дрянь, а нам следует бороться за права мигрантов, потому что так делает Германия. Реалистичный сценарий, а?»

Но стоп! Тут пора остановиться и задуматься: как, погрузившись в интерпретации, можно прийти к оправданию того, что изначально виделось болезненным симптомом, результатом вытеснения серьезных социальных и политических проблем? Григорий Ревзин — мастер виртуозного оправдания позиции государства, будь то антисоциальная медицинская реформа или брутальное облагораживание Москвы, не считающееся с мнением ее жителей. Ревзин действует как сотрудник центра «Э», забалтывая собеседника, критикующего власть, и заставляя его почувствовать, что он сам во всем виноват и что любые его аргументы абсурдны. Но это лишь имитация диалога, которая нагнетает ощущение нашей некомпетентности и в конечном счете лишь обслуживает отказ власти от объяснения своих решений.

Также об Архитектурной биеннале в Венеции 2016 года читайте другие материалы Николая Ерофеева:

• «Идеальная биеннале — поле, в котором происходит коммуникация внутри архитектурного сообщества». Николай Ерофеев поговорил с фотографом Юрием Пальминым о сложных отношениях архитектурного профессионализма и социальной озабоченности на этой Венецианской биеннале

• «Мы понимаем, что такое архитектура, когда наша жизнь зависит от нее». Николай Ерофеев о парадоксах Архитектурной биеннале в Венеции, ажурных сводах из грязи и лагере для беженцев, ставшем столицей

Понравился материал? Помоги сайту!