Кругом одни «Солдаты»

Мюнхен сдался Кириллу Петренко

текст: Алексей Мокроусов
Detailed_picture© Bayerische Staatsoper

«Солдаты» Бернда Алоиса Циммермана (1918—1970) вновь зашагали по Европе. После эпохального спектакля Инго Мецмахера и Алвиса Херманиса на Зальцбургском фестивале — 2012 (уже вышла запись на DVD) Каликсто Биейто поставил оперу в Цюрихе, а 15 июня премьера его версии прошла в берлинской «Комише опер» с Габриэлем Фельцем за пультом. Еще одну постановку подготовили в мюнхенской «Штаатсопер» дирижер Кирилл Петренко и режиссер Андреас Кригенбург.

Три новые постановки подряд — о таком вряд ли кто мог мечтать на премьере оперы в 1965 году. Она прошла на пять лет позже запланированного: тогда мало кто верил, что «нетеатральных» «Солдат» можно вообще когда-нибудь поставить. Кельнская опера, заказавшая это сочинение, решила поначалу вообще отменить премьеру. Исследователи сегодня спорят, закончил ли тогда Циммерман работу в срок или, столкнувшись с противодействием, перестал сочинять, отложив последний акт на несколько лет.

© Bayerische Staatsoper

Спектакля в Баварской опере ждали с особым нетерпением. Во-первых, Мюнхен был одним из немногих городов, где оперу поставили еще в конце 60-х, Циммерман участвовал в подготовке премьеры. Во-вторых, сегодня в Баварии стал складываться культ Кирилла Петренко. Восторженные рецензии соперничают с энтузиазмом публики, устраивающей овации Петренко еще до начала спектакля, — хотя вряд ли можно найти среди первоклассных дирижеров кого-то менее похожего на культовый объект, чем вечно выглядящего застенчивым трудоголиком Кирилла Гарриевича. Еще во время работы в «Комише опер» Петренко показал себя специалистом по немецкому репертуару. Став в сентябре музыкальным руководителем Баварской оперы, он выпустил за этот сезон три спектакля — «Женщину без тени» Рихарда Штрауса, «Милосердие Тита» Моцарта и «Солдат».

Циммерман, выбрав в качестве основы для либретто пьесу Якоба Михаэля Рейнхольда Ленца (1751—1792), не стал менять сюжет и акценты. Антимилитаристский дух Ленца Циммерман считал менее важным, чем передача отношений, воссоздание психологии, определявшей поведение людей в 1775 году, когда создавалась пьеса. (Шесть лет спустя лучший драматург «Бури и натиска» уехал в Россию. Он умер в Москве, упав на улице от истощения.)

© Bayerische Staatsoper

Композитор создавал «Солдат» по принципу «тотального театра». Действие должно было развиваться на нескольких площадках одновременно, сцена уподоблялась вращающемуся шару времени, где будущее угрожало прошлому. Помимо классического оркестра был задействован и джазовый квартет, причем играл он прямо на сцене (в нынешней постановке джазмены чем-то напоминают битлов — откровенная отсылка ко времени создания произведения). Представление включало в себя балет, видео и фрагменты, звучащие в записи (Циммерман много работал для радио, магнитофонная пленка была для него частью музыки). Согласно авторской концепции, опера завершалась кадрами с изображениями ядерного взрыва, символизирующего насилие всех против всех. В спектакле 1965 года, поставленном Харальдом Нойгебауэром, от сцен с ядерным взрывом отказались. Вместо этого в финале яркий свет ослеплял зрителей, что, впрочем, не лишило их дара речи: кельнцы «букали» долго и охотно.

Пару «бу» можно было услышать и в адрес режиссера нынешней постановки. Он сделал ставку на нелюбовь к военщине. Сцены сексуального насилия с участием людей в униформе не прекращаются на протяжении всего спектакля. Известное однообразие поз искупается размножением происходящего, сцены принуждения происходят одновременно в нескольких клетках. Художник Харальд Б. Тор выстроил семь способных напугать клаустрофобов камер, которые трансформируются то в бордель, то в интерьер буржуазного дома. Разница между ними в исторической перспективе оказывается невелика, что и подчеркивает мюнхенский спектакль.

© Bayerische Staatsoper

Соединенные в виде огромного креста, вытянутого в длину и ширину всей сцены, эти камеры изначально расположены в глубине. Временами они выезжают к авансцене, а затем возвращаются обратно. Сбоку, из-за кулис, появляется пара длинных столов — этим, в принципе, и ограничивается эволюция визуального. Если бы не свет, поставленный Штефаном Боллигером, можно было бы говорить о статичности происходящего.

Герои одеты в униформу, напоминающую об СС, но прямых отсылок к нацизму нет, а женские платья и вовсе отсылают к эстетике начала ХХ века (костюмы — Андреа Шрад). Может показаться, будто режиссеру важна травма, пережитая Циммерманом в годы войны (тот служил в вермахте). Но, скорее, он занят не нацизмом, а злоупотреблением властью. Движение здесь — внутри сюжета, в отношениях персонажей, чьи представления о мире столь различны. Мари (Барбара Ханниган) предстает не столько жертвой обстоятельств, преданной собственным отцом (Павел Данилюк), сколько женщиной, отказывающей реальности в праве ею распоряжаться. В этом ее кардинальное отличие от сестры Шарлотты (Окка фон дер Дамерау), чьи представления об окружающем незыблемы, как прутья клетки.

Ханниган — одно из главных украшений вечера. Не женщина, а мечта! Современный репертуар — ее конек, что не отменяет Армиды в генделевском «Ринальдо». Вообще-то она не только певица, но и дирижер, выступала, в частности, с оркестрами Кельна и Гетеборга, а в Шатле исполняла «Лиса» Стравинского. Персонаж из серии «человек-оркестр», она попадает в образ благодаря своей удивительной пластичности. Кригенбург заставляет ее беспрерывно двигаться даже в «чужих» сценах, пластика Ханниган кажется столь же выносливой, как и ее голос.

© Bayerische Staatsoper

«Солдаты» инсценированы в той жесткой, не оставляющей простора для фантазии манере, которая позволила в итоге сосредоточиться на самой музыке. В версии Петренко она звучит брутально, чему помогает огромный оркестр (более сотни музыкантов — некоторые сидят даже в ложах партера), испытывающий акустические возможности кажущегося вдруг небольшим мюнхенского театра (все же в зальцбургском Фестшпильхаусе Циммерману дышалось свободнее, но там Мецмахеру понадобился и второй дирижер для работы с солистами). Но Петренко находит баланс между массивными частями оркестра, что позволяет музыке оставаться чувственной и даже нежной. Не зря рецензенты «Нойе цюрхер цайтунг» и «Зюддойче цайтунг» используют для оценки спектакля одно слово: «блестяще».

В Мюнхене лишний раз становится понятно, почему «Солдат» числят среди главных музыкальных событий ХХ века: их первый дирижер Михаэль Гилен в книге воспоминаний «Unbedingt Musik» ставит оперу в один ряд с «Лулу», «Воццеком» и «Моисеем и Аароном».


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320746
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325863