31 января 2018Общество
232

Несколько простых вопросов Ксении Собчак

Задает политолог Федор Крашенинников

текст: Федор Крашенинников
Detailed_picture© Getty Images

Ксения Анатольевна Собчак — прекрасный кандидат в президенты России. У нее есть все, что нужно для удачного старта в политике: известность, амбиции, умение работать с аудиторией, ценности, убеждения. Нет сомнений, что она — человек достаточно смелый, что она способна на заслуживающие уважения поступки. Если бы вдруг в окончательном списке кандидатов в президенты России образца 2018 года не оказалось Владимира Владимировича Путина, я бы, наверное, пошел голосовать за Собчак и призвал бы к тому других.

Проблема в том, что Владимир Владимирович Путин в бюллетене обязательно будет. Более того, 19 марта именно его объявят победителем президентских выборов в России — никакой другой исход в существующей политической системе невозможен. Именно участие в избирательной кампании действующего президента и его неизбежная победа заставляют сменить оптику, с которой мы должны смотреть на остальных участников кампании и оценивать их мотивы, взгляды и политические перспективы.

Корень всех бед

Делать вид, что в России идут честные конкурентные выборы с непредсказуемым результатом, то есть личные качества кандидатов, их поступки и программы имеют решающее значение для исхода голосования, имеет смысл, только работая сотрудником ЦИК, которому все это предписано по должности.

На самом деле с выборами в стране все плохо, и участники президентской кампании напоминают даже не актеров в пьесе со всем известным финалом, а массовку при розыгрыше жульнической лотереи. Они должны изображать азарт, нетерпение, а потом удивление от итогов розыгрыша, результат которого был известен заранее абсолютно всем, и этот розыгрыш проходит по одному и тому же сценарию в пятый раз. Чтобы придать поднадоевшему шоу хоть какой-то остроты, один из участников может даже громко кричать в камеру, что это обман и надувательство, — но надо быть очень наивным человеком, чтобы всерьез полагать, что организаторы балагана позволили ему раз за разом попадать в кадр с критикой их предприятия вопреки их воле. Просто у него в этом шоу такая роль, ничего личного.

Таким образом, базовая претензия к Ксении Собчак — точно такая же, как к Грудинину или Жириновскому. Если они прекрасно понимают, чем все кончится, тогда зачем делают вид, что они — кандидаты в президенты? Какой смысл говорить о программах и предложениях, если нет ни малейшего шанса на их реализацию?

Если бы они хотели нанести действующей власти хоть какой-то ощутимый политический ущерб, лучшее, что они могли бы сделать, — это сняться с выборов как можно ближе к дню голосования и так продемонстрировать свое критическое отношение к ситуации в стране. Если они не хотят наносить власти никакого ущерба и готовы смиренно подыгрывать будущему победителю — значит, они решают какие-то собственные задачи, никак не связанные со сменой курса развития нашей страны.

Возникает вопрос: а если бы допустили к выборам того же Алексея Навального — что бы тогда написал автор? Ответ гораздо проще, чем кажется. Алексей Навальный не мог оказаться участником этих выборов — в противном случае несколько предыдущих лет с ним не случались бы судимости и приговоры, закон не корректировался бы, чтобы усложнить доступ к выборам для конкретных категорий граждан. Когда Навальный прошел весь путь кандидата в президенты и его не допустили даже к сбору подписей, он более чем убедительно доказал: на российских президентских выборах не только победитель известен заранее, но и к участию в них допускаются лишь такие кандидаты, которые не вызывают возражений у будущего победителя. Возможно, не вызывают потому, что они готовы воздержаться от публичной критики его персонально и не затрагивать неприятных тем, связанных с личной и финансовой жизнью действующего президента и его друзей.

По следам Михаила Прохорова

Популярен аргумент, что в выборах имеет смысл участвовать не только для победы, но и с другими общественно полезными целями. Например, чтобы продемонстрировать президенту наличие в обществе других точек зрения, заставить его учитывать их при принятии решений. Предполагается, что если все оппозиционно настроенные граждане придут и проголосуют за Ксению Собчак, то Владимир Путин, сделавшись в очередной раз президентом, скорректирует свой курс под впечатлением от полученных ею процентов.

К сожалению, в новейшей истории России нет этому никаких доказательств. Самый свежий и убедительный пример — выборы 2012 года, в которых участвовал Михаил Прохоров: почти те же люди, которые сейчас агитируют за Ксению Собчак, призывали голосовать за него. Легко убедиться, что по итогам голосования 2012 года курс, проводимый Путиным, если и изменился, то совершенно в противоположную сторону. Откуда же тогда странное убеждение, что в этот раз будет иначе?

Второй аргумент тоже использовался в 2012 году для агитации за Михаила Прохорова, и он тоже вновь пущен в дело агитаторами за Ксению Собчак. Получив поддержку на президентских выборах, она, мол, потом создаст и возглавит мощную оппозиционную партию, которая будет участвовать в выборах. К сожалению, и этот аргумент сложно воспринимать серьезно.

Прежде всего, политическая практика требует обратного порядка действий. Это сначала вы создаете партию, добиваетесь ее признания среди населения, а только потом идете на выборы, имея готовую сетку сторонников, а стало быть, хоть какой-то залог поддержки. Логика простая: если будущий кандидат в президенты потратил несколько лет своей жизни на подготовку к выборам — это некая гарантия, что он не обманет ожиданий избирателей и не растворится в воздухе сразу после голосования. А если создание партии и вообще системное занятие политикой только обещают нам в будущем, возникает вопрос: где хоть небольшая уверенность, что после выборов кандидат вдруг не передумает заниматься политикой и не вернется к своим прежним делам? Вопрос не праздный: в 2012 году все то же самое обещали от имени Прохорова. Надо ли напоминать, что никакой мощной оппозиционной партии он так и не создал и все его хождение в политику закончилось так же внезапно, как и началось?

Не вариант

Ксения Собчак решила поучаствовать в президентской кампании по каким-то своим соображениям — это ее дело, ее право, и в этом, в конце концов, нет ничего плохого. Нет никакого смысла осуждать ее или требовать от нее поступать как-то иначе и соответствовать чужим ожиданиям. Более того, Ксения Собчак — яркий человек с большим потенциалом, в любой другой ситуации она была бы вполне интересным кандидатом на пост президента, обсуждение нюансов ее заявлений, выступлений, тактики и стратегии имело бы большое теоретическое и практическое значение.

Но нельзя ни на секунду забывать, что на календаре 2018 год, что нынешнего и будущего президента России зовут Владимир Путин. А поэтому обсуждение перспектив и шансов Ксении Собчак имеет ничуть не больше смысла, чем аналогичные дискуссии о Жириновском, Явлинском, Титове или Грудинине. Все эти люди с их достоинствами и недостатками — только гарнир к основному и единственному политическому блюду России, которым власть кормит нас снова и снова.

Людям хочется верить в чудо, им хочется верить, что у сложных задач бывают простые решения. Они готовы принять на веру, что оппозиционного кандидата могут позвать на федеральные каналы. Они готовы поверить, что если на президентских выборах они проголосуют за звезду шоу-бизнеса, решившую за два месяца до старта в них вдруг поучаствовать, то ситуация в стране сразу изменится к лучшему. Не хочется никого расстраивать, но чудес на российских президентских выборах не бывает. И простых решений сложных проблем — тоже.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет»Журналистика: ревизия
Елизавета Осетинская: «Мы привыкли платить и сами получать маленькие деньги, и ничего хорошего в этом нет» 

Разговор с основательницей The Bell о журналистике «без выпученных глаз», хронической бедности в профессии и о том, как спасти все независимые медиа разом

29 ноября 202320770
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом»Журналистика: ревизия
Екатерина Горбунова: «О том, как это тяжело и трагично, я подумаю потом» 

Разговор с главным редактором независимого медиа «Адвокатская улица». Точнее, два разговора: первый — пока проект, объявленный «иноагентом», работал. И второй — после того, как он не выдержал давления и закрылся

19 октября 202325885